Эпохею + интенциональность как метод: ставя в скобки «естественное отношение» (эпохею), мы рассматриваем VR не как «ошибочную» реальность, а как феномен, имеющий собственную интенциональную структуру — то, к чему сознание направлено и что оно конституирует. Это позволяет отличать: а) как являет себя опыт в VR; б) какие акты сознания делают этот опыт «реальным» для субъекта; в) что это сообщает о структуре сознания и статусе реальности.
Ощущение тела
- Тело как переживание разделяется: перцептивное тело (Leib, «живое тело», ощущаемое изнутри) и тело как объект (Körper, воспринимаемое извне). В глубокой VR границы между ними размываются: визуальная и аудиосенсорная информация может перерасти в доминирующий корпусный фон, при этом проприоцепция и вестибулярика остаются или конфликтуют.
- Через интенциональные акты происходит реконструкция схемы тела (body schema): аватары и сенсорные соответствия могут быть «инкорпорированы» — эффект владения (ownership) и агентности усиливаются при стабильных сенсорных корреляциях (аналог иллюзии резиновой руки). Тело переживается одновременно как расширяемое и пластичное.
- Если сенсорные корреляции нарушены, возникает раздвоение: минимальное я (прелиминарное, безотчетное ощущение «я-есть») сохраняется, но тело как конкретный центр ощущений может казаться расфокусированным или разобщённым, что показывает, что самость опирается на непрерывные сенсорные и моторные синхронии.
Ощущение времени
- В феноменологии Хуссерля восприятие времени строится на удержании (ретенция), актуальном притяжении (презент) и предвосхищении (протенция). В VR эти компоненты перерастроятся: интенсивная вовлечённость усиливает «ширину» настоящего (задерживает ретенцию) или, напротив, прерывание сенсорного потока уменьшает спекус-презент.
- Субъективная скорость времени меняется: поток событий и обратная связь задают протентивные ожидания; их исполнение или нарушение ведёт к удлинению/сжатию времени. Это показывает, что временность сознания — не только внешняя шкала, а конструкция, зависящая от интенциональных структур.
- Практически: чувство «задержки» и «погружения» — не просто психофизиологические явления, а изменения в структурных актах удержания и предвосхищения.
Межсубъектность
- Межсубъектность в VR медиирована: другие субъекты являются одновременно перцептуальными объектами и со-инициаторами смысла. Их «присутствие» зависит от тех же интенциональных актов, что и объекты среды, но дополнительно опирается на эмпатию, мимику, телесную отзывчивость.
- Виртуальная межсубъектность может быть усилена (анонимность, свобода самопрезентации ведут к новым формам эмпатии и взаимодействия) или ослаблена (снижение телесной непосредственности, исчезновение микро-выражений лица). Это показывает, что социальный мир конституируется перцептивно-интерпретативно, а не полностью натуралистически.
- Merleau-Ponty: intercorporeity (межтеловость) смещается в «медиализованную межтеловость» — тело другого конституируется через виртуальные знаки и отклики, но остаётся реальным феноменом для субъекта.
Что это говорит о структуре сознания и реальности
- Сознание видно как активный конститутивный процесс: оно не просто пассивно отражает «внешнюю» реальность, а строит феноменальный мир через интенциональные акты. VR делает эту конституцию явно наблюдаемой и манипулируемой.
- Реальность разбивается на слои: феноменальная реальность (то, что дано переживанию), трансцендентальная проблема реальности (условия возможности опыта) и физическая коррелятность. VR показывает, что феноменальная реальность может быть устойчивой и значимой независимо от физической корреспонденции, но всё же ограничена сенсомоторными структурами и интерсубъективными практиками.
- Заключение: глубокая VR подтверждает феноменологическое положение о первичности интенциональности и телесности: самость, время и социальность — не фиксированные свойства мира, а динамические продукты сознания, опирающиеся на телесные и интерсубъективные структуры. Одновременно VR демонстрирует, что эти структуры пластичны и контекстуально обусловлены, что ставит под вопрос жёсткий онтологический дуализм «реальное/нереальное» и усиливает идею множественности «реальностей», конституируемых различными практиками и актами сознания.