Да — в принципе согласование возможно, но требует пересмотра якорных утверждений обеих традиций: просвещенческая вера в универсальные, окончательные метанарративы нуждается в допущении исторической и культурной условности своих утверждений; постмодернистская критика должна признать практическую необходимость общих норм и рациональных процедур для совместной жизни.
Как такой синтез выглядит (коротко):
- Рационализм сохраняется как метод (аргументация, эмпирическая проверка, требование обоснований), но с фальсификационистским/провинциальным оттенком — любые утверждения считаются временными и исправимыми.
- Универсализм трансформируется в процедурный/контекстуальный универсализм: не универсальные содержания, а универсальные процедуры (права человека, публичное обоснование, демократические правила), применимые в разных контекстах с уважением к конкретике.
- Постмодернистская осторожность по отношению к метанарративам становится методологической скептичностью и требованием рефлексивности (учитывать власть, язык, историческую обусловленность знаний), но без радикального релятивизма.
Что при таком синтезе будет утрачено:
- Идея непогрешимых, всеобъясняющих великих повествований и окончательных фундаментальных истин.
- Несомненная моральная и эпистемическая авторитетность некоторых "универсалий" (они превратятся в подлежащие обсуждению и ревизии).
- Некоторая простота и уверенность в быстром руководстве к действию, которые даёт сильный метанарратив.
Что будет приобретено:
- Большее уважение к культурному разнообразию, локальным знаниям и критике колониальных/гегемонических практик.
- Рефлексивная, контекстно-чувствительная рациональность: требования обоснования остаются, но учитывают властные отношения и исторический контекст.
- Более реалистичная, гибкая этика и политика, ориентированная на процедуры защиты прав и диалог, а не на навязанные универсальные содержания.
- Снижение риска догматизма и оправдания доминирования «во имя истины».
Короткий итог: синтез возможен, если универсализм переходит от догматических содержательных претензий к универсальным процедурам и критическому, фальсифицируемому рационализму; при этом теряется абсолютная уверенность и эксплицитные великие повествования, но приобретается практическая справедливость, гибкость и чувствительность к разнообразию.