Кейс Айя‑Софии — яркий пример «слоёного» памятника, где архитектура, материальность и ритуалы менялись неоднократно. Эти переходы ставят реставраторов и менеджеров культурного наследия перед конфликтом двух типов подлинности: материальной (оригинальные элементы, техники, материалы) и функционально‑исторической/ментальной (как здание использовалось и кем воспринимается). Ниже — краткий разбор последствий и набор принципов и практических решений/компромиссов, которые, по моему мнению, лучше всего сохранят и архитектурную, и духовную ценность памятника.

Как смена функции влияет на методы реставрации, подлинность и идентичность

Материальность. Перекрытие/удаление декоративных слоёв (мозаик, фресок, надписей) ради молитвенных нужд или наоборот — ради музейной экспозиции — изменяет исходный материал и его сохранность. Некоторые вмешательства были необратимы.Стратиграфия. Каждая эпоха оставляет «слой»: византийские мозаики, османские надписи, XIX–XX вв. реставрации. Уничтожение или фундаментальная реставрация одного слоя нивелирует историчность других.Функциональная подлинность. Подлинность «как храм» против подлинности «как памятник/музей» — оба аспекта имеют ценность. Для верующих важны ритуальные условия (кивот, ковры, акустика), для исследователей — доступ к материальным свидетельствам.Культурная идентичность. Публичное значение здания меняется — символы меняются в общественном восприятии; это может усиливать конкуренцию между группами за «право» на интерпретацию памятника.

Принципы, которые должны руководить политикой сохранения

Признать многослойность как ценность: не стирать историю одной эпохи ради другой.Минимальное вмешательство и принцип обратимости: всё, что вносится для новой функции, должно быть максимально съёмным или обратимым.Дифференцированная подлинность: учитывать и материальную, и функциональную, и духовную подлинность.Прозрачность решений и участие стейкхолдеров: государство, религиозные общины, реставраторы, международные организации, общественность.Научная документация до и после любых вмешательств: полноцветная фотофиксация, 3D‑сканирование, аналитика материалов.

Конкретные технические и организационные решения (компромиссы)

Сохранить и сделать «читабельными» все эпохи. По возможности не уничтожать добавления (например, османскую каллиграфию) — оставить их в виде экспонируемых слоёв, с поясняющими табличками и переводами.Реверсивные покрытия мозаик и фресок. Для молитвенных целей можно использовать изготовленные на заказ тканевые/прозрачные защитные панели, легко снимаемые и не повреждающие основу. Эти покрытия позволят сохранить святыни и одновременно обеспечить скромность, приемлемую для богослужения.Зональное управление доступом. Выделить зону, где сохраняются открытые мозаики/иконы (музейная зона), и зону, где приоритет — богослужение; расписание может включать совместное использование (например, главное богослужение в определённые часы, в остальное время — посещение как туристический объект).Контроль микроклимата и мониторинг. Установить систему датчиков влажности, температуры и вибраций; контролируемый микроклимат продлевает срок сохранения мозаик и штукатурок. Решения по отоплению/вентиляции должны быть неинвазивны.Освещение и акустика, адаптированные к обоим режимам. Регулируемое LED‑освещение, программируемые акустические системы, которые не требуют врезки в исторические поверхности.Мобильная/съёмная литургическая обстановка. Ковры, мини‑мимбар, временные преграды — всё должно устанавливаться без креплений в исторический камень.Запрет на постоянные структурные изменения ради ритуала. Избегать монтажей, которые врезаются в несущие элементы или изменяют исторический объём.Ограничение открытого огня. Использовать имитации свечей или электрические аналоги, чтобы избежать дыма и нагара.Документация и публичная интерпретация. Организовать постоянную экспозицию/информационные стенды и цифровые туры, где объясняется «слоёность» памятника — что было в какой эпохе и почему.Создание реплик/цифровых копий. Там, где открытие оригиналов вызывает риск, демонстрировать высокоточные реплики или VR/AR‑модели для широкой публики и верующих.Управление потоками посетителей и молитвенников. Ввести лимиты по числу посетителей в пиковые часы, организовать отдельные маршруты и контролируемые экскурсии.

Управление и правовой/международный аспект

Нейтральный мультидисциплинарный совет по управлению памятником (включая представителей религиозных общин, реставраторов, археологов, муниципалитет, представителей ЮНЕСКО/Международных экспертов) — для согласования больших работ и изменений.Юридическая гарантия доступа для учёных и документации: независимо от статуса (мечеть/музей) — обеспечить гарантированный доступ для исследовательских работ и международного мониторинга.Прозрачное финансирование с целевыми средствами именно на консервацию: часть средств от туризма/пожертвований направлять на долгосрочные программы сохранения.Сотрудничество с международными организациями и обмен опытом (Кордова, Kariye/Chora и др. дают примеры сложных преобразований).

Этический подход к «духовной ценности»

Уважение к религиозным практикам не должно автоматически означать утрату материальных свидетельств. Духовная ценность выражается и через сохранённые символы и через возможность совершать обряды — оба аспекта важны.По возможности вовлекать религиозных лидеров в объяснение необходимости сохранения материалов: совместные решения по тому, как прикрывать мозаики, где ставить ковры и т. п.Образовательные программы для верующих и туристов, объясняющие, почему ограничения (например, запрет на прикосновения, фотосъёмку с вспышкой) служат сохранению святыни для будущих поколений.

Краткий набор «практических компромиссов», которые я бы предложил

Принять принцип «видимая палимпсестность»: сохранять и экспонировать слои разных эпох вместо полного восстановления одного идеального состояния.Использовать исключительно обратимые, незавинчиваемые крепления для временной литургической атрибутики.Ввести расписание и правила совместного использования: утренние/вечерние службы и остальное время — музейный режим с экскурсиями.Принять обязательную программу мониторинга и ежегодной научной отчётности, доступной общественности.Создать международную экспертную комиссию для крупных реставрационных работ и обеспечить постоянное финансирование.

Вывод: сохранение архитектурной и духовной ценности Айя‑Софии требует признания её многослойной идентичности, подхода минимального и обратимого вмешательства, прозрачного управления с участием всех заинтересованных сторон и технических мер по защите материалов. Компромиссы возможны — и они должны быть продуманы так, чтобы не устранять победу одной эпохи за счёт уничтожения следов другой, а позволять зданию одновременно быть живым религиозным пространством и документом истории для будущих поколений.