Кратко и по существу.
Как трансформация метафизики у Декарта и Канта повлияла на понятия субъекта, языка и объективности
- Декарт. Основной шаг: методический сомнение и выведение субъекта как чистого мышления — «cogito». Субъект у Декарта — мыслящая вещь (res cogitans) с первичной непосредственной уверенностью в собственной самосознательной роли. Метафизика обеспечивает объективность через ясные и отчётливые идеи и гарантию Бога (истина как соответствие идей и внешней реальности, гарантированное Богом). Язык у Декарта имеет вторичный статус: он передаёт уже готовые идеи; смысл — репрезентация внутреннего содержания ума. Последствия: радикальный дуализм (ум/тело), внутренний доступ как эпистемический фундамент, приватность сознания, проблема обоснования намеренной направленности (интенциональности) и верификации знаний о внешнем мире — решается апелляцией к Богу.
- Кант. Переворот («коперниковский»): не мир подстраивается под познающего, а познание имеет собственные априорные формы; субъект становится трансцендентальным условием возможности опыта. Субъект не просто думающий «я есть», а синтетизирующая апперцепция: активности сознания, которая объединяет данные чувствования по категориям. Объективность переосмыслена как объектность феноменов, конституированная априорными формами (пространством, временем, категориями) и подлежащая правилам возможного опыта; но «вещь в себе» (ноумен) остаётся непознаваемой. Язык у Канта — средство схемулирования мысли; дедукция категорий и схематизм показывают, что понятия автоматически «вписывают» чувственные данные в структуру мысли: язык и понятия не пассивны, а участвуют в конституции опыта. Последствия: уход от метафизики как прямого описания вещей к анализу условий познания; ограничение претензий знания.
Какие проблемы этой трансформации остаются актуальными для философии сознания и теории познания
- Проблема первичности первого‑лица и частной доступности сознания. Наследие Декарта — право на особую эпистемическую привилегию первого‑лица — конфликтует с научным натурализмом: как согласовать непосредственность самознания с объяснимой биологической/нейрональной динамикой? (Связано с «трудной проблемой» сознания.)
- Интенциональность и содержание. Как внутренние состояния получают содержание, откуда «обозначаемость»? Декартовская репрезентация и кантовская конституция не дают полной натуралистической теории содержания (решения от семаники действия до семантики внешней среды: семантический натурализм, внешняя семантика).
- Субъект как единство и самосознание. Кантовская апперцепция задаёт формальное единство, но остаются эмпирические вопросы: как нейронально реализуется интеграция, как возникает игровое «я» (self‑model)? Это связано с современными теориями: модель «я» (Metzinger), предсказательное кодирование, биндирование.
- Обоснование объективности и межсубъективность. Декартовская гарантия (Бог) утрачена; у Канта объектность — конститутивна, но опирается на априорные формы, которые выглядят трансцендентальными. Современные вопросы: как обеспечить объективность в природно‑историческом контексте (натурализация эпистемологии — Quine), как объяснить межсубъективную согласованность восприятий (социальная эпистемология, коммуникативная теория). Проблема скептицизма остаётся.
- Язык и мышление. Вопрос о том, насколько язык конституирует мысль (кантовское влияние) или мысль независима от конкретного языка (универсализм), живёт в дискуссиях о лингвистической относительности, формах концептуализации, роли грамматики в семантике, а также в приватности языка (Витгенштейн) и внешней семантике (Putnam, Burge).
- Проблема редукции ментального. Дуализм Декарта неприемлем для многих современных теорий; но механистическая редукция оставляет вопросы о качественных состояниях (qualia) и нормативности рассуждения (обоснование веры и рациональности). Как соединить описание процессов с нормативным объяснением сознания и веры — центральный вызов.
- Статус априорных структур. Кантовские априории поставили вопрос: есть ли универсальные, необходимых для познания структуры? Современные данные о культуpных различиях и нейропластичности ставят под сомнение жёсткую априорность и порождают гибридные концепции (еволюционно‑генетические, статистические, предиктивные модели).
Кратко о современных подходах, реагирующих на эти проблемы
- Натурализация эпистемологии (Quine, Kitcher) — отказываются от трансцендентального как источника априорного и ищут эмпирические основания объективности.
- Семантическая внешняя теория содержания (Putnam, Millikan, Dretske) — ответ на проблему интенциональности и приватности.
- Энактивизм и предиктивное кодирование — противопоставление репрезент ационализму; подчёркивают активную роль тела и предикций в конституции опыта.
- Феноменология и межсубъектность (Husserl, Merleau‑Ponty, Habermas) — возвращение к проблеме жизненного мира и коммуникации как условию объективности.
- Философия практики и социальная эпистемология — объективность как продукт институций, практик и коммуникативной верификации.
Вывод (сжато): Декарт сместил метафизику в сторону внутренней гарантии знания и приватности субъекта; Кант перевёл её в анализ условий возможности опыта и сделал субъект активным конструктором объективности. Современные проблемы — соотношение первого‑лица и натуралистического объяснения, природа содержания и интенциональности, обоснование объективности без трансцендентальных гарантий, роль языка в формировании мысли и статус априорного — продолжают формировать философию сознания и теорию познания.