Кратко и по существу — два блока: 1) географические факторы, определившие морские пути, и 2) как картография и навигация сместили экономические центры.
Географические факторы
- Ветры и океанские течения: устойчивые пояса ветров — пассаты и западные ветры — и крупные течения (например, Гольфстрим, Северо-Атлантическая гиря, экваториальные течения) задавали маршруты и скорость. Знание этих поясов заставляло искать обходные пути (например, «volta do mar» у португальцев).
- Муссоны в Индийском океане обеспечивали регулярные сезонные переправы между Африкой/Аравией и Юго‑Восточной Азией, что сделало возможным круговой торговый трафик по расписанию.
- Стратегические проливы и мысы: мысы и узкие проливы (мыс Горн, мыс Доброй Надежды, Магелланов пролив, Малаккский пролив, Панамский перешеек как препятствие) формировали ключевые контрольные точки и узлы торговли.
- Расположение островов-убежищ и портов (Канарские, Мадейра, Азорские, Маврикий и т. п.) — важность как пунктов дозаправки, ремонта и переправы.
- Природные ресурсы и источники спроса: концентрированные пряности, серебро, сахар, табак и т. д. направляли потоки кораблей к очагам добычи или потребления.
Как картография и навигация изменили экономические центры
- Инструменты и методы: магнитный компас, морской астролябиум/квадрант/секстант для широты, ло́г и кампас для скорости/курса, и, критически, точные хронометры для долготы. На практике вычисление долготы сводилось к формуле
$\Delta \lambda =15^{\circ }\times \Delta t$,
где $\Delta t$ — разница во времени в часах между местным полуднем и временем на референсном меридиане. Внедрение точных морских хронометров (Джон Харрисон, $1761$ и далее) резко повысило точность длительных пересечений.
- Картография: переход от портоланных карт к проекции Меркатора (П. Меркатор, $1569$) сделал локсодромы (постоянный курс) прямыми линиями на карте; вертикальная координата выражалась как
$$y=\ln \left(\tan \left(\frac{\pi }{4}+\frac{\varphi }{2}\right)\right),$$ что упростило планирование курсов и навигацию по постоянным курсам. Печатные карты и атласы ускорили распространение знаний.
- Последствия для экономики и геополитики:
- Маршруты в обход Средиземноморья (через Атлантику вокруг мыса Доброй Надежды или через Атлантику к Новому Свету) сделали менее важными традиционные средиземноморские торговые узлы (Венеция, Генуя).
- Подъем прибрежных атлантических портов: сначала португальские и испанские (Лиссабон, Севилья) в $15$-$16$ вв., затем фламандские/голландские (Антверпен, Амстердам) в $16$-$17$ вв., далее английские (Лондон) к $17$-$18$ вв. — центры смещались к узлам океанской торговли и колониальных потоков.
- Формирование глобальных торговых сетей (манильские галеоны, треугольная торговля, Голландская Ост‑Индская компания, Британская Ост‑Индская компания) усилило значение портов, контролировавших океанские маршруты и склады/фактории.
- Экономические эффекты: приток колониальных товаров и металлов (например, серебро из Потоси, открытого в $1545$) привёл к перераспределению капитала, росту торговли и инфляции в Европе; контроль над морскими путями превратился в источник державной мощи и богатства.
Краткий итог: география (ветры, течения, проливы, острова и ресурсы) задавала возможные морские маршруты; развитие картографии (включая проекцию Меркатора) и навигационных технологий (особенно измерение долготы) превратило эти маршруты в устойчивые трансконтинентальные коридоры, что привело к смещению экономического центра тяжести от Средиземноморья к атлантическим державам и затем к имперским портам, контролировавшим мировую торговлю.