Кратко и по пунктам — по трём показателям (структура собственности, производительность, социальная мобильность) для Японии (эпоха Мэйдзи и далее), России (реформа $1861$) и Китая (XX в., ключевые этапы).
1) Япония (реформы Мэйдзи, начало с $1868$, затем послевоенная реформа)
- Структура собственности: Мэйдзи ликвидировал феодальные права и ввёл частную собственность (реформа земельных отношений, налог на землю $1873$), но высокие налоги и кредитные практики привели к концентрации земель у капитализированных владельцев и к росту аренды/тенантства. Ключевой перелом — послевоенная аграрная реформа (оккупация, $1947$), массовая распродажа земель арендаторам, превращение арендаторов в собственников.
- Производительность: за счёт коммерциализации, улучшений техники, ирригации и доступа к рынку производительность росла устойчиво в поздний XIX—XX вв.; кардинальное стимулирование мелкотоварного фермерства после $1947$ ещё больше повысило среднюю продуктивность.
- Социальная мобильность: Мэйдзи стимулировал миграцию в города и индустриализацию — крестьяне получили возможности вертикальной мобильности, но до послевоенной реформы многие оставались в зависимости от землевладельцев; после послевоенной реформы сельское собственничество повысило экономическую независимость и мобильность.
2) Россия (реформа $1861$)
- Структура собственности: отмена крепостного права формально освободила крестьян, но земля распределялась через общину (мир) с редукцией на выкупные платежи; многие крестьяне получили недостаточные наделы и сохраняли общинное перераспределение, что ограничивало развитие частной хуторской собственности. Концентрация земли у богатых сохранилась в ряде районов.
- Производительность: в долгосрочной перспективе аграрная реформа не дала быстрого роста производительности — малые раздробленные наделы, коллективные ограничения и отсутствие капитала тормозили аграрную модернизацию; существенные изменения произошли только в советский период (коллективизация), но она имела и отрицательные краткосрочные последствия.
- Социальная мобильность: реформы дали гражданскую свободу и миграционные пути в города/на железные дороги, что увеличило мобильность в промышленности; в сельской местности мобильность оставалась ограниченной из‑за выкупных обязательств, общинных норм и бедности.
3) Китай (XX в.: дореформенный период, земельная реформа конца $1940$-х—$50$-х, коллективизация, де-коллективизация c $1978$)
- Структура собственности: до сдачи власти КПК — много мелкого и крупного землевладения и арендных отношений; после прихода КПК (победоносный $1949$) — радикальная земельная реформа (конфискация/перераспределение у землевладельцев), затем коллективизация (мутуальные бригады, потом коммунны в $1958$), а с реформ Дэн Сяопина после $1978$ — передача земли в долгосрочную аренду/контракт домохозяйствам (Household Responsibility System), фактическая приватизация пользования при сохранении формальной государственной/колхозной собственности на землю.
- Производительность: первичная перераспределительная реформа повышала краткосрочную потребление/власть крестьян, но коллективизация в целом снизила стимулы и привела к застою/спадам (включая катастрофические последствия Великого скачка); после де-коллективизации с конца $1970$-х — значительный рост производительности и доходов в сельской местности.
- Социальная мобильность: ранняя земельная реформа усилила положение беднейших крестьян, но коммунизм нивелировал частную инициативу; реформы после $1978$ открыли пути для предпринимательства, миграции в города и существенного улучшения мобильности, хотя одновременно выросла региональная и внутренняя неравномерность.
4) Сравнительный вывод (механизмы и долгосрочные эффекты)
- Механизмы, задающие долгосрочный эффект: наличие правоустановления и защищённых титулов (Япония, послевоенная Япония и пост‑1978 Китай — положительный эффект), масштаб и направленность перераспределения (репрессивная коллективизация разрушает стимулы), доступ к рынкам, кредитам и инфраструктуре, роль государства/внешних акторов.
- По структуре собственности: трансформации, которые закрепляли частную собственность и давали мелким собственникам права (послевоенная Япония, пост‑1978 Китай) — более устойчивые мелкофермерские структуры; реформы, оставлявшие общинные или коллективные институты (Россия после $1861$, Китай при коммуннах) — долгосрочная фрагментация и слабая инвестиционная активность.
- По производительности: наилучший рост даёт сочетание прав на землю, доступа к рынку/кредиту и частной инициативы; репрессивные/дестимулирующие формы (коллективизация, непомерные выкупы/налоги) тормозили рост.
- По социальной мобильности: реструктуризация, открывающая как рынок труда (миграция), так и права собственности, повышает мобильность; же рестриктивные общинные или коллективные режимы её ограничивают, хотя иногда обеспечивают краткосрочную перераспределительную справедливость.
Короткая ручка: успех долгосрочной аграрной реформы зависит не только от перераспределения земли, но и от правовой безопасности титулов, экономических стимулов, доступа к рынку и кредитам, а также от сопутствующей индустриализации и инфраструктуры.