Краткий тезис: экономический шок Великой депрессии \(\(1929\text{–}1933\)\) сделал политические системы многих стран более уязвимыми к радикализации — обвальное сокращение торговли и производства, массовая безработица и падение доходов подорвали доверие к элитам и парламентским механизмам, создали спрос на «решительные», часто авторитарные альтернативы. Ниже — механизмы воздействия и типичные национальные траектории.
Механизмы, связывающие кризис с ростом авторитаризма
- Экономическое отчаяние и массовая безработица: высокая безработица делала широкие слои населения восприимчивыми к популистским обещаниям быстрого выхода из кризиса; в Германии безработица выросла примерно с $\sim 1,3$ млн до $\sim 6$ млн (пик $\sim 1932$ г.), что подрывало легитимность Веймарской республики.
- Разрушение средних слоёв и аграрный кризис: падение цен и разорение мелких предпринимателей/фермеров усиливало поддержку радикалов, предлагающих перераспределение и реставрацию «порядка».
- Финансовые и институциональные ограничения: привязка к золотому стандарту усугубляла дефляцию и делала фискальные стимулы трудными; страны, вовремя вышедшие из золотого стандарта, восстанавливались быстрее и радикализация там была слабее.
- Политическая делегитимация и радикальные альтернативы: крупные партии и правящие элиты часто выглядели неэффективными; экстремистские движения (левые и правые) обещали «скорые решения», мобилизовали уличную силу и парамилитарные структуры.
- Социальная поляризация и поиск виновных: экономический стресс усиливал этнические/классовые конфликты и позволял радикалам использовать ксенофобию, антисемитизм и антикоррупционные риторики.
- Криза легитимности порождала правовые «краткосрочные» решения (чрезвычайные полномочия), которые часто становились постоянными основами авторитаризма.
Примеры по странам (кратко)
- Германия: сочетание глубокого банковского и промышленного спада, рост безработицы и постоянные правительственные кризисы сделали электорат восприимчивым к НСДАП. Настаивание на «решительной власти», антикоммунистическая и антисемитская риторика, а также использование чрезвычайных полномочий (статья 48) привели к приходy Гитлера к власти в \(\(1933\)\) г.
- Италия: режим Муссолини пришёл к власти раньше (\(\(1922\)\)), но депрессия укрепила корпоративистские и репрессивные меры, уменьшив экономическую базу оппозиции и легитимизировав вмешательство государства в экономику как «спасение нации».
- Австрия и Югославия: экономическая нестабильность способствовала росту авторитарных правительств и насильственной поляризации; в Австрии к власти пришли авторитарные структуры в начале \(\(1930\)-х\)\).
- Испания: экономический спад усилил социальное напряжение, радикализировал и левую, и правую оппозиции; это ускорило процесс эрозии республиканских институтов и в конечном счёте привело к гражданской войне (\(\(1936\)\)).
- Восточная Европа (Польша, Румыния, Венгрия): кризис укрепил авторитарные режимы и подпитан националистическими/фашистскими движениями (в т.ч. «Железная гвардия» в Румынии, «стрелки» в Венгрии).
- Франция: удар по экономике повысил активность правых лиг и одновременно привёл к мобилизации левых; результат — политическая борьба и формирование Народного фронта (\(\(1936\)\)), но демократия в целом устояла.
- Великобритания, Скандинавия: более гибкая реакция (выход с золотого стандарта, фиск./монет. меры, расширение социальных программ) снизила давление в пользу радикалов; в Швеции и Норвегии усилились социал-демократические реформы, а не авторитаризм.
- СССР: в условиях мировой депрессии советская модель и коммунистическая пропаганда получили дополнительное идеологическое притяжение среди некоторых слоёв, но советский режим уже был тоталитарным и использовал кризис для внешней агитации.
Обобщающая оценка
- Действие кризиса было фактором усиления, а не единственной причиной: результат зависел от структуры экономики (зависимость от экспорта, долги), государственных институтов (стабильность парламента, наличие конституционных «аварийных» полномочий), классовых альянсов и реакций элит.
- Там, где элита предпочла компромиссные реформы и социальную защиту, радикалы получили меньше поддержки; там, где элиты оказались расколотыми или поддержали экстремистов как «малое зло против большевизма», авторитарные силы пришли к власти.
Короткий вывод: Великая депрессия создала материальную и политическую среду, в которой обещание решительной, централизованной власти выглядело привлекательным для широких слоёв населения; в сочетании с институциональными слабостями и стратегиями элит это привело к росту авторитарных и тоталитарных режимов в ряде европейских стран.