Кратко — принципы прежней массовой культуры и сегодняшней «алгоритмической» сильно различаются. Ниже — углублённое сравнение по основным измерениям: механизмы распространения, пути формирования вкусов и положение «элитных» институтов.

1) Организация распространения и контроль доступа

Телевидение $XXвек$:
Централизованный, вертикальный канал: несколько крупных вещательных компаний/каналов решали, что показать $эфирноевремя,прайм‑тайм$.Жёсткий редакторский отбор — программисты, продюсеры, цензура, рекламодатели.«Назначенное» массовое потребление: расписание формировало коллективные ритуалы $совместныйпросмотр,общиекультурныереперныеточки$.Алгоритмические платформы $стриминг,соцсети,XXIвек$:
Децентрализовано и многоуровнево: миллионы авторов, плюс централизованные платформы $Netflix,YouTube,TikTok,Spotify$, которые управляют видимостью через алгоритмы.Гейткипер — не только редактор, но алгоритм $рекомендации,тренды$, рекламная система и экономика вовлечённости.Потребление асинхронно и персонализировано: каждый пользователь получает свой «плейлист» контента.

2) Пути формирования вкусов

Телевидение:
Топ‑даун формирование вкуса: влияние редакторов, культурных институтов, профессиональной критики, рекламодателей.Большая общая культурная повестка и единые популярные символы $шоу,сериалы,звёзды$.Культурное разнообразие ограничено канонами и экономическими соображениями — массовый продукт ориентирован на широкую аудиторию.Платформы и алгоритмы:
Персонализация и фрагментация: алгоритмы усиливают интересы пользователя, создают ниши $longtail$.Многоступенчатая модерация вкуса: тренды, плейлисты, микроинфлюенсеры, UGC, рекомендации.Быстрая «вирилизация» и обратная связь: пользователи влияют на популярность мгновенно, контент может выстрелить без поддержки «официальных» СМИ.Метрики $вовлечение,удержание,лайки$ выступают в качестве сигнала ценности — это меняет эстетические и коммерческие стимулы.

3) Роль элитарных институтов $критика,художественныеакадемии,СМИ,культурныеэлиты$

Уменьшение монопольной власти, но не исчезновение:
Телевидение: элиты $телерадиокомпании,профессиональныекритики,государственныекультурныеинституты$ имели прямую власть над культурной повесткой и легитимацией.Сейчас: формальная власть распределена — традиционные элиты утратили монополию на легитимацию, но сохраняют влияние через:Символический престиж $награды,рецензии$ — важны для статуса и «высокой» легитимности.Партнёрство с платформами $фестивали,премьеры,коллаборации$.Новые элиты: платформы как институции $ихправилаиалгоритмы$, технологические компании и успешные инфлюенсеры/кейсы становятся ключевыми арбитрами видимости и дохода.Bourdieu и «отличие»: культурный капитал по‑прежнему важен, но пути его передачи изменились — образование и традиционные институты сохраняют роль в воспроизводстве элитных вкусов, но массовые и сетевые механизмы дают альтернативные пути статуса.

4) Социальная динамика, общая культура и поляризация

Общее культурное пространство:
ТВ формировало общую «национальную» или региональную культуру — больше коллективных символов и референций.Алгоритмическая эпоха: фрагментация — появление параллельных культурных полей, меньше общих символов у разных групп, что влияет на общественный дискурс и чувство общности.Поляризация и «эхо‑камеры»:
Алгоритмы могут усиливать сегрегацию по вкусам и убеждениям, подстраивая ленту под предпочтения пользователя.Доступность и разнообразие:
Положительный эффект: больше возможностей для маргинальных и нишевых культурных форм, глобальное распространение локального контента.Отрицательный эффект: коммерческая централизация платформ и алгоритмическая оптимизация по кликам могут вытеснять рискованные/трудные формы искусства.

5) Экономические и институциональные последствия

Старые индустрии:
Рекламные и телевизионные бизнес‑модели давали стабильные доходы крупным игрокам и контролировали производство контента.Новая экономика:
Платформы концентрируют монетизацию и данные — контроль над вниманием $идоходами$ переместился к ним.Создатели получают новые возможности, но и большую зависимость от правил платформ и алгоритмической видимости.Алгоритмическое производство вкуса стало более коммерчески ориентированным на вовлечение, вирусность и удержание.

6) Прозрачность и легитимация

Телевидение: отчасти более прозрачные механизмы отбора $редакционнаяполитика,общественноевещание$.Платформы: opaqueness — алгоритмы непрозрачны, критерии модерации и ранжирования закрыты, что меняет понимание «почему» что‑то популярно и усложняет институциональную подотчётность.

7) Примеры практической разницы

XX век: одна передача в прайм‑тайм $например,популярноешоу$ могла задать тон для всей страны.XXI век: песня или мем может сначала набрать трафик в TikTok, затем попасть в чарты Spotify, повлиять на традиционные СМИ — путь снизу вверх и перераспределение власти в создании хитов $пример:LilNasX/«OldTownRoad»$.Netflix использует пользовательские данные при решениях о закупках/производстве $«HouseofCards»—примериспользованияданныхдлякастингаирешенияопроекте$.

8) Выводы и перспективы

Сдвиг: от единонаправленного, централизованного и институционально контролируемого формирования вкуса к многонаправленному, персонализированному и алгоритмически опосредованному.Элитарные институты потеряли монопольную власть, но не исчезли: их роль трансформировалась $легитимация,престижеваявалюта,сотрудничествосплатформами$. Новая власть — у платформ и алгоритмов, а также у сетевых лидеров мнений.Последствия неоднозначны: плюсы — разнообразие, новые голоса, глобализация ниш; минусы — фрагментация общественных референций, усиление коммерциализации вкуса, непрозрачное алгоритмическое управление и риск усиления неравенств.

Рекомендация для политик/культуры: требуются открытость алгоритмов/регламентов платформ, поддержка общественных СМИ и культурных институтов для сохранения общих культурных пространств, а также механизмы защиты творческих работников и прозрачной монетизации.