Фраза действует как двусмысочная афоризм — с одной стороны формула эстетического идеала, с другой — средство иронической характеристики персонажа и общественной среды. Разберу по пунктам.
1) Литературная функция иронии. Реплика звучит как высказанный лозунг о «гармонии» внешнего и внутреннего; у Чехова подобные формулы часто подаются в контексте, который обнаруживает их несообразность с поступками героя. Ирония здесь мягкая, ситуационная: контраст между возвышенной фразой и банальной, ограниченной жизнью персонажа подрывает прямой смысл высказывания и вызывает критику через преуменьшение и несоответствие слова и дела.
2) Мелкое обывательство. Максималистская требовательность к «лицу» и «одежде» отражает бытовую фетишизацию внешности и статуса — черта провинциального, мелкопрометного сознания в драмах Чехова. Когда эстетика превращается в самодовлеющий критерий ценности, исчезает подлинная внутренняя жизнь: «душа» и «мысли» остаются формальными пунктами в наборе «правильного» человека. Таким образом реплика служит диагнозом филристской ценности: внешний глянец прикрывает пустоту.
3) Самодостаточность. В Чехове «самодостаточность» нередко оказывается мнемоническим самообманом: герои утверждают независимость через внешний порядок, привычки, манеры, но на деле зависят от мнения, денег, прошлого. Реплика может читатья как утверждение самодостаточности (всё «должно быть прекрасно» — я целое), но авторская ирония показывает, что такая самодостаточность часто фикция — защита от безнадёжности и перемен. В другом ключе — есть у Чехова персонажи, у которых внутреннее богатство и есть подлинная самодостаточность; контраст подчёркивает ценность реальной духовности против показной гармонии.
4) Приёмная сторона в драматургии. Чехов использует:
- вербально-иронические формулы, которые обнажают лицемерие;
- сценические контрасты (мелкая разговорная речь — монолог-идея);
- несоответствие между репликой и действием персонажа;
- отсутствие прямой авторской морали — критика проявляется через драматическое несоответствие и сочувственно-холодную иронию.
Краткий вывод: фраза работает как зеркало чеховского мира — одновременно цитата эстетического идеала и инструмент его деконструкции. Через неё Чехов показывает мелкое обывательство, демаскирует псевдосамодостаточность и предлагает нюансированную, сострадательную иронию вместо прямой сатиры.