Выбор примера: миф об Орфее и его современная переработка — фильм Жана Кокто «Орфей» и пьеса Сары Рул «Эвридика».
Краткое содержание исходного мифа (контекст мотивов)
- Исходный сюжет: Орфей спускается в мир мёртвых ради возвращения Эвридики; теряет её, обернувшись назад. Ключевые мотивы: путь героя (нисхождение/возвращение), жертвоприношение (любовная утрата, готовность пожертвовать ради возвращения), превращение (смерть/возвращение, метаморфоза чувств и статуса героя).
Модернистское прочтение (пример: Кокто, фильм, $1930$)
- Трансформация мотивов:
- Путь героя превращается в внутренний, психологический квест: подземный мир — не только лоно смерти, но и символ подсознания, творческой муки поэта. Нисхождение — метафора творческого переживания, не только этического испытания.
- Жертвоприношение интерпретируется как эстетическая цена: утрата любви становится ценой подлинного творчества, личной аутентичности. Жертва — экзистенциальная и символическая, а не просто ритуальная.
- Превращение акцентируется как эстетическая метаморфоза (образ, символ, кинематографические приёмы): поэт/герой трансформируется в символ художника, язык мифа служит для реконструкции внутреннего мира персонажа.
- Новые функции мотивов:
- Миф служит инструментом индивидуализации и психологизации; формальные приёмы (зеркала, сюрреалистические символы) подчёркивают субъективный, символистский смысл.
- Миф легитимизирует ломку традиционных форм и поиск «нового языка» искусства.
Постмодернистское прочтение (пример: Сара Рул, пьеса «Эвридика», $2003$)
- Трансформация мотивов:
- Путь героя децентруется: фокус переносится с Орфея на Эвридику, нарратив фрагментируется, возникает множественность точек зрения. Нисхождение перестаёт быть линейным героическим актом — это серия взаимоотношений, потерь памяти и языка.
- Жертвоприношение перестаёт быть «высокой» жертвой ради идеала; жертва часто показана как потеря голоса, имени, памяти — языковая и идентичностная. Жертвуют не только телом/жизнью, но и смыслом, нарративной целостностью.
- Превращение становится множественным и проблематизируется: метаморфозы не завершаются восстановлением, а оставляют нескончаемый набор вариантов и возможных исходов (многозначность, интертекстуальность).
- Новые функции мотивов:
- Миф используется для деконструкции великих нарративов (героя, центра, единственной правды): вскрывает гендерные и лингвистические механизмы власти мифа (чей голос слышен, чья история считается «основной»).
- Миф становится площадкой для игры с формой (пастиш, ирония, мета-нарратив), а не для поиска глубокой, единой истины.
Сравнительный разбор по мотивам (коротко)
- Путь героя: модернизм — внутренняя, сакральная эпифания художника; постмодернизм — фрагмент, множественные перспективы, деконструкция центральности героя.
- Жертва: модернизм — эстетическая/экзистенциальная цена за подлинность; постмодернизм — потеря языка/идентичности, критика нарратива жертвенности (кто и почему должен жертвовать?).
- Превращение: модернизм — трансформация как очищение или трагическая инициация; постмодернизм — множественные метаморфозы без финального синтеза, ироническое/диссонирующее отношение к мифологическому образу.
Итог (функциональное различие)
- В модернистской переработке миф остаётся ресурсом для поиска глубокой субъективной истины, оправдывающей жертвенность художника; в постмодернистской — миф служит инструментом критического анализа, деконструкции и переосмысления идентичности, языка и власти нарратива. Мотивы сохраняют символическую силу, но меняют функцию: от эпифанического символа единого смысла к множественному, рефлексивному и политическому инструменту интерпретации.