Как Владимир Дубровский, я бы чувствовал глубокую печаль и отчаяние от потери Маши. Без нее моя жизнь была бы более пустой и безразличной. Я бы испытывал острую боль и жалость к судьбе, которая отняла у меня мою возлюбленную. Мой мир обрушился бы, и я бы ощущал горечь и скорбь, не в силах принять эту утрату. Надежда на возврат Маши была бы для меня единственным источником утешения и мотивации бороться за нее любой ценой.