Фортунато вел себя гордо и без страха как с бандитом, так и с полицейскими. Он не проявлял страха или покорности перед угрозами и не просил пощады. Ему удалось утвердить свою волю и достоинство в общении с преступниками и силовиками.

Маттео отнесся к поступку сына смешанными чувствами. С одной стороны, он гордился его силой и самостоятельностью, с другой стороны, он был возмущен его готовностью рисковать своей жизнью ради доказательства собственного мужества. Маттео был печален тем, что его сын не понимает опасности и не ценит свою жизнь.

Особенно Маттео возмутился, увидев, что его сын безрассудно бросил вызов бандитам и полицейским, игнорируя их угрозы и предупреждения. Ему было больно видеть, что его сын так легкомысленно играет с собственной судьбой и жизнью, не понимая последствий своих действий. Поэтому он произнес фразу "Мой ли это ребенок?", выражая свое разочарование и недоумение по поводу поведения сына.