Кратко — оценка соразмерности и законности массового мониторинга строится по универсальному тесту: правовая основа (legality), законная цель (legitimate aim), необходимость (necessity), пропорциональность и минимизация вреда (proportionality/least intrusive), а также эффективные гарантии и средства защиты (safeguards & remedies).
Ключевые правовые ориентиры (международные стандарты и прецеденты):
- $\text{Article 17 ICCPR}$ (право на частную жизнь) — вмешательство должно быть «в соответствии с законом» и «необходимо в демократическом обществе» для защищаемой цели.
- Siracusa Principles — критерии ограничения прав: законность, необходимость, минимизация ущерба.
- Европейский суд по правам человека: Klass v. Germany, Roman Zakharov v. Russia $(2015)$, Big Brother Watch и др. — требование ясных правил, независимого надзора и судебной авторизации, строгие гарантии при массовом/блочном сборе данных.
- Рекомендации ООН и спецдокладчиков по правам человека — акцент на прозрачности, пропорциональности, защите данных и доступе к судебной защите.
Практическая методика оценки (короткий чек‑лист):
$(1)$ Законность: существует ли закон, доступный, предсказуемый и достаточно точный (чётко определяются объекты, цели, полномочия, процедуры, санкции)?
$(2)$ Законная цель: преследуется ли одна или несколько признанных целей (нацбезопасность, предотвращение терактов и т. п.) и не служит ли закон сокрытию произвольного контроля?
$(3)$ Необходимость: доказана ли реальная, адекватная связь между мониторингом и достижением цели (есть ли менее ограничительные меры, которые могли бы достигнуть той же цели)?
$(4)$ Пропорциональность: соразмерны ли степень и масштаб вмешательства (объём данных, тип — контент или метаданные, длительность хранения, географический охват, классификация лиц — массовый vs таргетированный) достигнутой цели? Оценивается баланс «вред правам» ⇄ «полезность для безопасности».
$(5)$ Минимизация данных и сроки: предусмотрены ли принципы минимизации, ограниченные сроки хранения и чёткие правила удаления/анонимизации?
$(6)$ Контроль и авторизация: есть ли независимая предварительная/постфактум судебная или специализированная независимая проверка доступа к данным и к инфраструктуре? Судебное разрешение/надзор для перехвата — стандарт для высокого уровня вмешательства.
$(7)$ Процессные гарантии: журналы доступа, аудиты, криптозащита, расследования злоупотреблений, санкции за нарушения.
$(8)$ Транспарентность и отчетность: публичные отчёты, статистика запросов/перехватов, возможности для общественного контроля.
$(9)$ Средства защиты прав и возмещения: доступ к судебному обжалованию, уведомления субъектов (если это возможно без угрозы следствию), компенсация при злоупотреблениях.
Особенности для массового мониторинга:
- Массовый/«bulk» сбор требует особенно строгих гарантий: он по своей природе широк и труднее таргетировать; ЕСПЧ и международные органы требуют надёжных ограничений, независимого надзора и высоких стандартов необходимости.
- Метаданные могут быть так же чувствительны, как содержание — требуются аналогичные гарантии.
- Оценка эффективности должна быть документирована (как именно мониторинг снижает риск терактов), иначе мера признаётся несоразмерной.
Как применять в национальном (конституционном) анализе:
- Сопоставьте перечисленные международные критерии с конституционной доктриной страны (обычно тест proportionality: законность → legit aim → necessity → proportionality strictu sensu).
- Проверьте, соответствует ли процесс отбора лиц/событий для мониторинга требованиям конституционного права (индивидуализированное обоснование, гарантии судебного контроля, защита частной жизни).
- Учтите специфику конституции (например, требование предварительного судебного разрешения, стандарты доказательства — «разумное основание» vs «вероятная причина» и т. п.).
Вывод: если хотя бы один из ключевых элементов отсутствует или выражен формально, без реальной независимой проверки и минимизации ущерба, массовый мониторинг, направленный на борьбу с терроризмом, скорее всего не будет соответствовать международным стандартам прав человека и может нарушать конституционные гарантии.