Я сел в кибитку с Савельичем и отправился в дорогу, ОБЛИВАЯСЬ слезами.

СОСКУЧА глядеть из окна на грязный переулок, я пошел бродить по всем комнатам.

Я согласился и на то, а Зурин велел подать пуншу и уговорил меня попробовать, ПОВТОРЯЯ, что к службе надобно мне привыкать; а без пуншу что и служба!

На другой день я проснулся с головною болью, смутно ПРИПОМИНАЯ себе вчерашние происшествия.