Коротко о главном конфликте: после пожара $2019$\, столкнулись принципы исторической аутентичности и практических современных требований (пожаробезопасность, доступность, устойчивость), а также конфликт между восстановлением состояния до пожара (включая реставрацию викторьевского шпиля) и желанием современной архитектурной интерпретации.
Принципы сохранения, которые я поддерживаю (с обоснованием):
- Сохранение аутентичности и документированность. Все вмешательства должны опираться на археологическую и архивную документацию, фотосъёмку и 3D‑сканы; изменения — подробно документироваться и архивироваться.
- Минимальное вмешательство и обратимость. Интервенции должны быть минимально необходимыми для безопасности и функции и по возможности обратимыми, чтобы не уничтожать историческую информацию.
- Материальная совместимость. В видимых частях отдавать приоритет традиционным материалам (лицо́вый камень, дубовые конструкции) из‑за эстетики и совместимости по паропроницанию и старению; в скрытых конструкциях — современные материалы при условии доказанной долговечности и совместимости.
- Уважение к многоэпоховости. Учитывать, что собор — продукт разных эпох (среди прочего реставрация $19^{\text{th}}$\, века Виктором де Кюлёром), поэтому восстановление должно уважать этапы истории, а не стремиться «вернуть» вымышленный первичный образ.
- Профессиональная и общественная прозрачность. Решения — через междисциплинарные комиссии с участием консерваторов, архитекторов, историков, реставраторов, прихожан и публики.
Инновации, которые я поддерживаю (и почему):
- Усиление конструкций скрытыми современными средствами (нержавеющая сталь, композиты) для обеспечения долгосрочной безопасности и уменьшения массы по сравнению с традиционными решениями.
- Существенное повышение систем пожарной безопасности: автоматическое обнаружение, спринклерные/аэрозольные системы, разделение зон и системы раннего оповещения — необходимая приоритетная мера.
- Цифровая документация и мониторинг: полное BIM/лазерное сканирование, датчики деформации и влажности для профилактики повреждений.
- Восстановление шпиля с возможностью дискуссии: допустимы два подхода — реставрация шпиля в форме, близкой к предшествующему состоянию (высота $96$\, м, как у шпиля викторьевской реставрации) либо современная, явно отличимая интерпретация. Я поддерживаю восстановление внешнего силуэта (высоту и пропорции), но допускаю современную материальную манеру при условии, что новая форма будет понятной и обратимой и не будет маскироваться под «оригинал».
- Улучшение доступности и логистики без изменения характерных пространств (скрытые маршруты, аккуратные лифты для персонала и оборудования).
- Экологическая устойчивость: системы управления климатом и энергией, но спроектированные так, чтобы не вредить тканям здания (контроль влажности, вентиляция без агрессивного осушения).
Противоречия и как их сгладить:
- Скорость реконструкции vs тщательность. Решение: приоритет безопасности и временных мер + поэтапный план с прозрачными этапами проектирования и приемки.
- Историческая точность vs 19‑вековая реставрация как «история реставрации». Подход: признавать реставрацию $19^{\text{th}}$ века частью истории собора и либо восстанавливать её, либо объяснять выбор современной интервенции публично.
- Туристическая функция vs литургическая. Приоритет — сохранить собор как действующий храм; туристическая инфраструктура должна быть вторична и деликатна.
Итоговая рекомендация (сжато): сохранять максимальную историческую информацию, использовать традиционные материалы там, где они видимы и важны для консервации, применять современные материалы и технологии в скрытых элементах для безопасности и долговечности, кардинально усилить пожарную защиту и цифровой мониторинг, и принимать решения публично и междисциплинарно. Такой баланс уважает культуру, обеспечивает безопасность и делает здание устойчивым для будущих поколений.