Кратко о терминах. «Постправда» — практика политического дискурса, где апелляции к эмоциям и идентичности важнее проверяемых фактов; «конец больших нарративов» (Лиотар) — декларация утраты доверия к всеобщим, универсальным объяснениям (науке, просвещению, историческим метанарративам). Постмодернистские идеи — прежде всего мысль о том, что язык конструирует реальность и знания всегда связаны с конкретными властными позициями (Фуко) — влияют на то, как общество воспринимает экспертов и институты.
Как именно это влияет на доверие к экспертам и институтам
- Делегитимация универсальных оснований: утверждение, что «всякое знание ситуативно», подрывает тезис о единственно правильной экспертизе — люди начинают видеть экспертные утверждения как одну из множества «вертикалей смысла», а не как нейтральное объективное знание.
- Усиление скептицизма и равной оценочности: если все дискурсы воспринимаются как продукт власти/интересов, аргументы экспертов ставятся в один ряд с мнениями активистов или блогеров.
- Фрагментация общественного поля: «конец больших нарративов» способствует плюрализму источников смысла; в медиапространстве это ведёт к поляризованным «пузырям» и снижению общих критериев доверия.
- Тактическая эксплуатация: политические акторы и манипуляторы используют релятивизм («всё — конструкт, у каждого своя правда») чтобы дискредитировать неудобные факты или обвинить оппонентов в «метанаративности». Примеры: апелляция к «альтернативным фактам», троллинг, конспирологизация.
- Снижение институционального капитала: хронический скептицизм делает сложнее поддерживать общественное согласие вокруг научных рекомендаций, регуляций, экспертиз (эпидемии, климат, вакцинация).
Критические ресурсы постмодернизма (что полезно в борьбе с манипуляцией)
- Деконструкция власти в знании: помогает обнаруживать, кто выигрывает от определённых «фактов», какие интересы и рамки стоят за экспертными заявлениями.
- Чувствительность к маргинализированным голосам: расширяет поле свидетельств и инклюзивность знаний (локальные практики, опыт «низов»), что препятствует монополизации смысла.
- Аналитический инструментарий для выявления риторики и фреймов: умение читать дискурс, выявлять метафоры, политические установки и техники обесценивания оппонента.
- Критическая эпистемология: стимулирует рефлексию экспертов и институтов о своих ограничениях, конфликте интересов и необходимости прозрачности.
- Плюрализм подходов: поощряет сочетание разных форм знания (научное, эмпирическое, нарративное), что может укреплять общую устойчивость к односторонней пропаганде.
Слабые стороны постмодернизма в борьбе с политической манипуляцией
- Эпистемический релятивизм: если всё знание — локальная конструкция, теряется механизм выбора между корректным и ложным утверждением; это облегчает распространение дезинформации и «альтернативных фактов».
- Нормативная слабость: критика «всего» без позитивных критериев справедливости или истины даёт мало инструментов для принятия решений в кризисах (медицина, безопасность, климат).
- Тактическая уязвимость: риторика релятивизма может быть присвоена манипуляторами для дискредитации проверенных данных под предлогом «все версии равны».
- Практическая сложность коммуникации: сложные постмодернистские анализы плохо снимаются до простых сообщений для широких аудиторий; это мешает противостоять быстрым и эмоциональным манипуляциям.
- Риск аполитичности или пассивности: акцент на деконструкции без предложений институциональных альтернатив может ослаблять коллективные механизмы защиты от манипуляции.
Короткие выводы
- Постмодернизм даёт мощные аналитические инструменты для развертывания структуры власти в знании и для защиты голосов, которых ранее не слышали; одновременно его релятивистские итоговые выводы делают общество уязвимым к политической манипуляции, потому что ослабляют общие критерии оценки достоверности.
- Эффективная борьба с манипуляцией требует сочетания постмодернистской критики (раскрытие фреймов и интересов, прозрачность) с чёткими институциональными и эпистемическими стандартами (публичная проверка, прозрачность данных, медиа‑грамотность, подотчётность экспертов).