Кратко и по существу — роль ресурсов в древних и современных конфликтах и конкретные примеры для Персидского залива, Восточного Каспия и Южно‑Китайского моря.
Общая логика (кратко)
- Ресурсы формируют стратегические интересы через экономическую ценность, уязвимость инфраструктуры и необходимость контроля путей вывоза/доступа.
- Исторически доминировали конфликты за воду и плодородные земли; в современной эпохе ключевыми стали нефть/газ, морские пути и критические металлы.
- Последствия: милитаризация, юридические споры (границы/ИЭЗ), альянсы/санкции, инвестиции в инфраструктуру и экокатастрофы.
1) Персидский залив — нефть и вода
- Нефть: основная движущая сила современной геополитики региона. Контроль месторождений и морских путей (пролив Хормуз) обеспечивает экономическое и политическое влияние; через Персидский залив проходит примерно $\approx 20\%$ мировой морской нефти, что делает любые угрозы судоходству стратегически важными.
Примеры: иракско‑иранские и ирано‑коалиционные конфликты, война в Персидском заливе 1990–1991; политические конфликты вокруг островов (Абу Муса, Тунбы) и санкции — все тесно связаны с желанием обеспечить/помешать экспорт углеводородов.
- Вода: недостаток пресной воды усиливает внутреннюю нестабильность и делает страны зависимыми от опреснения; притязания на прибрежные территории и речные устья (Шатт‑аль‑Араб) исторически провоцировали конфликты между Ираном и Ираком.
- Редкоземы: в Персидском заливе прямой роли редкоземов мало; однако высокотехнологичные импортные цепочки (для добычи, опреснения, военной техники) создают уязвимости и внешнюю зависимость.
2) Восточный Каспий — нефть/газ и коридоры экспорта
- Нефть и газ: прибрежные государства (Казахстан, Азербайджан, Туркменистан) имеют крупные месторождения; ключевой фактор — кому достанется шельф и куда пойдут трубопроводы. Неделимость шельфа приводила к длительным спорам о границах.
Примеры: конкуренция за транзитные маршруты (проект Баку–Тбилиси–Джейхан как попытка обойти Россию/Иран), политическое влияние России и Ирана; вооружённые инциденты и дипломатические противостояния вокруг разработки месторождений.
- Вода: регион меньше подвержен конфликтам из‑за пресной воды, но экологические проблемы (уровень Каспия, нефтепродуктовые разливы) обостряют межгосударственные трения.
- Редкоземы/металлы: пока малозначимы по сравнению с углеводородами; важнее — инфраструктурная зависимость (маршруты, перевалочные мощности), которая определяет политическое влияние.
3) Южно‑Китайское море — рыба, углеводороды, редкоземы и морские пути
- Морские пути: через регион проходит около $\approx 30\%$ мировой морской торговли; контроль районов обеспечивает влияние на глобальную экономику и поставки.
- Нефть/газ: потенциальные месторождения шельфа стимулируют территориальные претензии Китая, Вьетнама, Филиппин, Малайзии, Брунея; споры по ИЭЗ и разведке часто приводят к инцидентам с рыболовецкими и нефтяными судами.
Примеры: столкновения у буровых установок, протесты и военные учения; интенсивная юридическая и дипломатическая борьба (арбитраж Филиппин vs. Китай 2016).
- Рыболовство: жизненно важно для продовольственной безопасности прибрежных стран — источники конфликтов порой важнее, чем сами углеводороды.
- Редкоземы/минералы дна: в регионе и смежных районах есть перспективы для драгметаллов и морских минералов (никель, кобальт, редкие элементы в корках/узлах). Конкуренция за технологии и права на добычу усиливает стратегическое значение, особенно в контексте зависимости мировых цепочек поставок редкоземов. Китай доминирует в добыче и переработке редкоземов в мире ($\approx 60\%-80\%$), что делает его чувствительным к морской и геополитической экспансии для диверсификации и контроля.
Сравнительный вывод и современные тренды
- Нефть/газ остаются главными катализаторами межгосударственного давления в Персидском заливе и Восточном Каспии; в Южно‑Китайском море важны и нефть, и стратегические морские пути, и рыба.
- Редкоземы и критические минералы создают новый уровень конкуренции: контроль цепочек поставок и месторождений (включая морское дно) становится фактором национальной безопасности.
- Технологии (опреснение, шельфовая добыча, гидро‑ и морские разработки) смещают природу конфликтов: меньше «захват территорий», больше юридических споров, санкций, демонстраций силы и экономического давления.
- Климат и экологические кризисы усилят конкуренцию за воду и ресурсы, повышая риск локальных и межгосударственных конфликтов.
Кратко: ресурсы формируют интересы и способы борьбы — нефть даёт прямую материальную мотивацию и приводит к захвату инфраструктуры и маршрутов (Персидский залив, Каспий), вода вызывает исторические и внутриполитические конфликты (Шатт‑аль‑Араб, опреснение), а редкоземы и морские минералы добавляют новый технологический и стратегический уровень конкуренции (Южно‑Китайское море и глобальные цепочки поставок).