Ниже — сопоставительный анализ мотива двойничества в повести Ф. М. Достоевского «Двойник» (1846) и в романе Роберта Льюиса Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда» (1886). (Вы упомянули также Гоголя — кратко отмечу его влияние и сходные приёмы в русской традиции.)

1) Культурно‑исторический фон и общий смысл раздвоения

Русская повесть (Достоевский, при этом русская сатирико‑гротескная традиция Гоголя — «Нос», «Шинель» — служит фоновой параллелью): раздвоение трактуется в первую очередь как социально‑психологическая болезнь личности, результат бюрократической среды, мизерного социального статуса, внутренней неустроенности. «Двойник» — это история отчуждения, фарса унижения и паранойи: внешний «я» теряет свое место в обществе, двойник занимает роль и статус героя. Русская традиция подчёркивает моральную распущенность, комическую и печальную пустоту социальной жизни.Викторианская повесть/роман (Стевенсон): раздвоение представлено как проблема нравственности и последствий научного эксперимента/медицинского вмешательства. Разрушение «я» связано с попыткой отделить добро от зла и с научной самоуверенностью; тема — страх перед утратой самоконтроля, скрытой декорядностью общества, подавлением инстинктов. Это также «готическая» хрестоматия: город (Лондон/Сохо), тёмные аллеи, ночные превращения создают атмосферу страха и морализации.

2) Причины и объяснения раздвоения

Достоевский: раздвоение выглядит как психический распад, объективизируемый появлением «второго» человека. Объяснение психологическое и социологическое (стеснённость, официальный порядок, унижение); сверхъестественного начала нет — скорее метафора отчуждения, «шизоидности» бюрократической эпохи. Мы видим деградацию личности через её потерю статуса и признания.Стевенсон: формально научное объяснение: доктор Джекилл сознательно извлекает и выделяет «плохое» в себе, создавая химическое средство превращения. Тут раздвоение — следствие эксперимента, технологический и моральный урок о границах научного вмешательства. В то же время роман сохраняет элемент таинственности: Хайд — не просто «злой» Джекилл, он материализация влечений и животной природы, и роман ставит вопросы о природе зла.

3) Персонажи и их образная организация двойничества

Достоевский — Гольядкин (Яков Петрович) и его двойник: двойник — точная, но лучшая копия героя, он занимает его место в обществе, у него те же манеры, но больше уверенности. Двойник служит зеркалом социальной маски: общество признаёт «лучшего» и отвергает оригинал. Здесь двойничество — внешний, социальный «заместитель» личной идентичности.Стевенсон — Генри Джекилл и Эдвард Хайд: двойник — внутренний, сознательный выход «низших» импульсов. Джекилл сам создаёт Хайда, используя научную технологию: Хайд не столько «социальный заместитель», сколько воплощение морального комплекса, чуждого общественной маске. Хайд физически уродлив, но действует свободно, без нравственных оков.

4) Нарративные приёмы и композиция

Достоевский: повествование построено на сатирическом, фантасмагорическом тоне; часто используются преувеличение, ирония, бюрократическая детализация и документальность бытового регистра (описываются канцелярские сцены, официальные ритуалы), что усиливает абсурдность положения героя. Насилие над логикой и смешение реального и вымышленного создают эффект ненадёжного восприятия — читатель сомневается, что именно реально, а что — паранойя. Повторения, зеркальные сценки, статусы и их «перепрыгивание» подчёркивают дихотомию.Стевенсон: композиция многослойная и «рамочная»: повествование ведётся от третьего лица с точки зрения мистера Уттерсона, затем разворачивается через найденные документы (записка Джекилла). Такой приём даёт «внешнюю» и «внутреннюю» перспективы: нам показывают и общественную реакцию, и внутреннюю исповедь. Строгая фабула, готическая атмосфера, реальная детализация эксперимента и юридическая/детективная канва создают ощущение «раскрытия тайны», что усиливает драму раздвоения.

5) Символика и пространственные решения

Русский текст: бюрократическое пространство (канцелярия, чиновничьи комнаты), зеркала и публичный отторг, карикатурность. Город и служебность как «среда, высасывающая субъектность». Частые мотивы социального унижения (приём в доме, маски, сравнения с карикатурой).Стевенсон: Лондон (особенно Сохо) как место двойственности: дневной респектабельный город и ночной, мрачный, криминальный Лондон; дом Джекилла с двумя дверями, лаборатория, потаённые лабораторные емкости. Плотный контраст свет/тьма, улица/лаборатория, закон/беззаконие.

6) Тон и жанровая принадлежность

Достоевский (в русской традиции, и частично с гоголевской интонацией): сатирическая гротескность, социальная комедия со сквозным трагическим финалом; психопатологическая «повесть» с элементами паранойи и фарса.Стевенсон: готическая новелла с детективными элементами и научно‑моралистическим подтекстом; сочетание психологической драмы и приключенческой формы.

7) Как достигается психологическая дихотомия — приёмы, кратко

Внешнее материализование двойника (Достоевский) vs внутреннее (Стевенсон).Нарративная двуслойность: ненадёжный сатирический рассказ (Дост.) vs рамочная документальная структура и исповедь (Стевенсон).Контраст социальных ролей (признаваемость/отречённость) и контраст морали/инстинкта.Символы и антагонисты пространства: канцелярия/улица, дом с двумя входами/лаборатория.Детализация мимики, поведения, телесности (Хайд — физически «иной», двойник Гольядкина — точная миметическая копия, но уверенная), что подчёркивает либо внутреннюю «животную» сторону, либо «социальную» подмену.

8) Итоги: различия в интерпретации зла/распада личности

В контексте русской повести раздвоение — следствие социального насилия и бюрократической бессмысленности; двойник — диагноз общества, и трагедия героя — социально‑психологическая.В британском романе раздвоение — эксперимент и моральный урок о темной стороне человеческой природы; проблема — границы науки и этики, скрытость частной жизни в респектабельном обществе.

Если хотите, могу:

привести конкретные эпизоды/цитаты для иллюстрации (из «Двойника» Достоевского и из после‑книжной «исповеди» Джекилла);добавить сравнение с гоголевскими «Носом»/«Шинелью» более подробно (гоголевская карикатура как предтеча темы двойничества в русской литературе).