Выберу для сопоставления конкретные и типичные эпизоды: у Чехова — фрагменты из «Дамы с собачкой» (прогулки по набережной и виды моря в Ялте, где природа «отзеркаливает» внутреннее пробуждение Гурова), у Толстого — сцены из «Смерти Ивана Ильича» (вплоть до образов весны, света и шума жизни за окном), где природа выполняет смыслообразующую, а не декоративную, функцию. Ниже — конкретные приёмы и их сопоставление.
1) Фокализация: проекция сознания персонажа
- Чехов: пейзаж подаётся через восприятие героя — описания моря, неба, прогулки синхронизированы с постепенным изменением чувств Гурова; природа как «внешний язык» его внутренних переживаний. Приём: ограниченная фокализация, метонимическая привязка деталей к состоянию героя.
- Толстой: природа часто наблюдается «со стороны», но контраст с внутренним состоянием Ивана Ильича делает её комментирующей силуэтом. Приём: объективная фона‑фокализация, создающая иронию или драматический контраст.
2) Патетическая фигура vs антипатетика (эмоциональный отклик природы)
- Чехов: используется сдержанная патетизация — природа «откликается» (море волнуется, свет играет), но без громкой сентиментальности; это усиливает интимность перелома чувств.
- Толстой: часто противопоставляет жизнерадостную природу и мучения героя (весна, дети, свет за окном), т. е. природа безразлична или даже усиливает трагедию через контраст — приём антипатетики/иронии.
3) Символика деталей
- Чехов: мелкие, константные образы (волны, пение чаек, кроны сосен, морской запах) становятся маркёрами настроений и этапов внутренней трансформации; природа символизирует пробуждение желания и круглое течение жизни.
- Толстой: масштабные природные циклы (весна, ясный день, шум жизни) символизируют объективную непрерывность мира; в контексте болезни героя это символ нравственной и экзистенциальной трещины — мир продолжается, а смысл жизни героя рушится.
4) Лексика и стилистика: образность и степень эксплицитности
- Чехов: экономные, конкретные эпифоры, простые сенсорные глаголы («шумит», «блестит», «движется»). Эффект: читатель как бы сам «чувствует» настрой персонажа.
- Толстой: более масштабные, обобщающие формулы, иногда патетические определения («весна шла победно» и т.п.), что превращает природу в морально‑философический фон, комментирующий ситуацию.
5) Синтаксис и ритм: как форма усиливает смысл
- Чехов: дробные, отрывистые синтаксические конструкции, создающие впечатление мгновенных ощущений; приём помогает передать внутреннюю неустойчивость и зарождение чувств.
- Толстой: периодические, развёрнутые предложения, которые позволяют разворачивать контраст между видимой гармонией мира и внутренним кризисом; форма усиливает рефлексию и нравственную оценку.
6) Функция в сюжете: катализатор vs комментарий
- Чехов: природа выступает катализатором — внешние представления помогают герою осознать и конкретизировать новое чувство; пейзаж участвует в психологическом действии, соотнесён прямо с развитием сюжета.
- Толстой: природа чаще выступает комментатором и масштабным символом; она не инициирует перемен в герое, но усиливает смысловой слой (ирония жизни, бессмысленность внешнего благополучия, судьбоносность смерти).
7) Ирония и моральный тон
- Чехов: ирония мягкая, и образ природы остаётся в основном эмпатичным к человеку — стилистика склонна к психологическому нюансу.
- Толстой: природа вовлекается в моральную аргументацию автора: её спокойствие или радость делает нравственный укор действующим сильнее — пейзаж служит не только атмосфере, но и тезису произведения.
Краткий вывод: у Чехова природа в коротком фрагменте чаще действует как тонкий инструмент психологической проекции — подробные сенсорные детали и фокализация «внутрь» делают пейзаж средством выявления и трансформации субъективного состояния. У Толстого аналогичная природная картина выполняет более широкую смысловую функцию: через контраст, масштабность и нравственную оценочность природа становится философским фоном, который комментирует судьбу персонажа и усиливает авторский смысл (иронию или трагедию).