Николай Михайлович Рубцов Сентябрь Слава тебе, поднебесный Радостный краткий покой! Солнечный блеск твой чудесный С нашей играет рекой, С рощей играет багряной, С россыпью ягод в сенях, Словно бы праздник нагрянул На златогривых конях! Радуюсь громкому лаю, Листьям, корове, грачу, И ничего не желаю, И ничего не хочу! Слава тебе, поднебесный Радостный краткий покой! Солнечный блеск твой чудесный С нашей играет рекой, С рощей играет багряной, С россыпью ягод в сенях, Словно бы праздник нагрянул На златогривых конях! Радуюсь громкому лаю, Листьям, корове, грачу, И ничего не желаю, И ничего не хочу! И никому не известно То, что, с зимой говоря, В бездне таится небесной Ветер и грусть октября. Объясни последнее четверостишие. И никому не известно То, что, с зимой говоря, В бездне таится небесной Ветер и грусть октября.
Эти строки говорят о таинственности и скрытности природы, о неизведанных глубинах и тайнах октября. Они подчеркивают, что не всегда мы можем понять или ощутить всю грусть или красоту окружающего мира, что иногда за этой красотой скрывается что-то недоступное для нашего понимания.
Эти строки говорят о таинственности и скрытности природы, о неизведанных глубинах и тайнах октября. Они подчеркивают, что не всегда мы можем понять или ощутить всю грусть или красоту окружающего мира, что иногда за этой красотой скрывается что-то недоступное для нашего понимания.