Кратко: между иммунитетом государства и обязательствами по предотвращению и наказанию пыток существует устойчивое, но напряжённое противоречие — иммунитет чаще трактуется как процедурная преграда для судов (неприкосновенность юрисдикции и исполнения), тогда как запрет пыток — норма jus cogens и договорные обязательства (в т.ч. Конвенция против пыток) требуют предотвращения, расследования и наказания. Международная практика и право дают разные ответы: иммуни‑теты остаются сильными, но есть способы обхода и частичные исключения.
1) Правовые основания
- Иммунитет государственный (jurisdictional/state immunity) защищает от возбуждения и исполнения дел в иностранных судах; различают иммунитет государства и иммунитет должностных лиц (rational personae — личный иммунитет для действующих глав государства/правительства/дипломатов; ratione materiae — функциональный иммунитет за официальные акты).
- Запрет пыток — норма jus cogens; договорные обязательства (Конвенция против пыток, ст. 7 и др.) накладывают обязанность расследовать, привлекать к ответственности или экстрадировать (aut dedere aut judicare).
2) Судебная практика и авторитетные решения
- Европейский суд по правам человека (Al‑Adsani v. UK, 2001) признал, что государственный иммунитет может быть совместим с правами человека, несмотря на обвинения в пытках.
- Палата МИД/Апелляционные суды и суды национального уровня в некоторых делах допускали иск о пытках против государства, но ключевой прецедент — ICJ, Germany v. Italy (2012) — постановил, что принцип иммунитета применим даже при тяжких нарушениях прав человека и не может быть отменён ссылкой на нормы jus cogens в порядке частных исков против государства.
- Отдельно: в ряде дел (напр., Pinochet в UK) национальные суды ограничивали иммунитет отдельных лиц за международные преступления, особенно когда речь о привлечении к уголовной ответственности и когда отсутствовал личный иммунитет (после ухода с поста).
3) Как соотносятся нормы на практике
- Иммунитет в основном процедурный: он не опровергает само существование ответственности государства за пытки, но препятствует рассмотрению исков и исполнению решений в судах другого государства без отказа в иммунитете.
- Обязательства по предотвращению и наказанию остаются материальными (субстантивными) и порождают международно-правовые обязанности реституции, репараций и привлечения к ответственности — но исполнение этих обязанностей через иностранные национальные суды часто блокируется иммунитетом.
- Для должностных лиц: действующие высокие должностные лица часто имеют личный иммунитет от уголовного преследования и гражданских исков; этот иммунитет ослабляется/снимается после оставления поста, и тогда возможна уголовная ответственность (в т.ч. по универсальной юрисдикции).
4) Практические пути реализации обязанностей при существующем иммунитете
- Уголовное преследование на территории государства отвечающего (если оно выполнит обязательства по расследованию и суду).
- Универсальная юрисдикция в отношении отдельных лиц (с учётом иммунитетов); уголовные преследования против бывших должностных лиц чаще возможны.
- Международные трибуналы или гибридные суды (куда делегируются расследования и суд).
- Межгосударственные жалобы и дипломатические процедуры; постановления международных органов (комитеты по правам человека, CAT).
- Добровольное снятие иммунитета или соглашения о компенсации/репарациях.
- Санкции и иные недосудебные меры.
Вывод: юридическое противоречие сохраняется — обязательства по предотвращению и наказанию пыток имеют высшую нормативную силу, но в нынешней практике иммунитет государств часто блокирует частные иски в иностранных судах. Эффективная реализация обязанностей требует сочетания уголовного преследования (включая универсальную юрисдикцию), международных механизмов, межгосударственных процедур или согласия государства-ответчика снять иммунитет.