Кратко — главный эффект глобализации и транснациональной миграции: национальная идентичность перестаёт быть строго тождественной с территорией и «этнической» однородностью; она становится пластичной, множественной и одновременно предметом политических конфликтов.
Механизмы трансформации (кратко)
- Детерриториализация: мигрантские сети, цифровая связь и возвратные поездки размывают границы «местной» культуры — идентичность все чаще формируется в транскордонных связях.
- Множественность принадлежностей: рост моделей «двойной/множественной» идентичности (родина — место проживания — диаспора).
- Институциональные изменения: гражданство, право на проживание и нормы интеграции адаптируются (визовые режимы, двойное гражданство, права диаспоры).
- Поляризация: экономическая конкуренция и культурные страхи порождают политические реакции (популизм, усиление контроля границ, риторика «защиты нации»).
Пример — Германия
- Трансформация: до конца XX в. доминировала модель «немецкое право крови»; реформы гражданства и политика интеграции сдвинули акцент в сторону гражданства по рождению и интеграции (значимая реформа в $2000$).
- Адаптация: программы интеграции, признание рабочих мигрантов (Gastarbeiter) как постоянных сообществ, профессиональная встраиваемость вторгшихся поколений.
- Конфликты: волны миграции $2015$ вызвали политический кризис — усиление правых партий (AfD), дебаты о «Leitkultur», ислам и миграция как предмет общественного разделения; локальная сегрегация и проблемы образования/рынка труда для некоторых групп.
- Вывод: Германия показывает переход от этнической коннотации нации к гибридной модели, но с сильными контртенденциями радикализации и политизации миграции.
Пример — Канада
- Трансформация: официальная политика мультикультурализма с $1971$ и закрепление в законе ($1988$) формализовали многообразие как часть национальной идентичности.
- Адаптация: иммиграционная модель «поощрения разнообразия» (балльные системы, поддержка мультикультурных институтов) способствует успешной экономической и культурной интеграции, видимым многоэтническим публичным пространствам.
- Конфликты: всё же возникают неравенства (по доходам, доступу к услугам), региональные противоречия (например, квебекский акцент на секуляризме и другая модель интеграции — конфликт федерального мультикультурализма с провинциальной идентичностью).
- Вывод: Канада демонстрирует, что институциональное признание множественности может стабилизировать новую «гражданскую» идентичность, но не устраняет социально-экономические и региональные трения.
Страны с массовой эмиграцией — общие эффекты
- Диаспора как часть нации: эмигранты сохраняют культурные практики, влияют на политические дискурсы (голосование из-за границы, лобби), формируют образ нации за рубежом.
- Экономический эффект: значимые потоки денежных переводов и инвестиции меняют экономику и социальную структуру родины; ремиттансы часто составляют заметную долю ВВП (в некоторых странах в диапазоне $3\%-10\%$).
- Кадровый отток и «мозговая утечка»: меняет представления о будущем страны, усиливает прагматическую, ориентированную на выживание идентичность у тех, кто остаётся.
- Культурная трансформация: возвращенцы и транзитные связи вводят новые ценности, потребление, языковые практики; одновременно укрепляются нативные представления как контрреакция.
Примеры:
- Филиппины: крупная диаспора и трудовая миграция (OFW) создали национальный дискурс, где мигранта чтут как «героя-заробитчанина»; государство ориентировано на защиту и поддержку трудовых мигрантов, а культура дома и семьи трансформируется паттернами длительной разлуки.
- Мексика/Латинская Америка: массовая миграция в США формирует двуязычные, транснациональные сообщества; национальная идентичность частично «переносится» в эмиграцию, а внутри страны — политические конфликты вокруг миграции и неравенства; ремиттансы реорганизуют локальную экономику.
- Польша/Украина: массовая трудовая миграция в ЕС привела к демографическим сдвигам, возвратным потокам и трансляции европейских норм в родину; одновременно растут разговоры о «покинутой нации» и культурном размывании.
Конфликты и противоречия — общие линии
- Внешние конфликты: в принимающих странах — страхи утраты «местной» культуры, рост ксенофобии и политический популизм.
- Внутренние противоречия в странах-отправителях: социальная фрагментация между мигрантскими семьями и оставшимися, политическое влияние диаспоры, искажение приоритетов государства в пользу поддержки экспатов.
- Символические споры: какие символы, язык и исторические нарративы «представляют нацию» — эти споры усиливаются при высокой мобильности населения.
Итог (кратко)
- Глобализация и транснациональная миграция превращают национальную идентичность в многослойный, гибкий и переговорный процесс: она одновременно расширяется (включая диаспоры и мультикультурные общины) и поляризуется (политизация, страхи, конкуренция).
- Успешная адаптация требует институциональных ответов: легитимных механизмов гражданства, политики инклюзии, управления транснациональными связями; без этого растут конфликты и радикализация.