Кратко — тарифная война между двумя крупными партнёрами быстро повышает транзакционные и ценовые издержки, ломает существующие разрывы специализации в глобальных цепочках добавленной стоимости (GVC) и даёт смешанный набор выигрышей и потерь; в долгосрочном плане вероятна регионализация, перераспределение инвестиций и частичное сокращение фрагментации цепочек.
Механизмы (ключевые идеи и формулы)
- Повышение тарифов ведёт к росту «реальных» торговых издержек: если адвалорный тариф $\tau$ действует на поставки, то объём торговли падает приблизительно как
$$X\propto (1+\tau {)}^{1-\sigma },$$ где $\sigma$ — эластичность замещения (CES). При $\sigma =5$ и $\tau =0.1$: $X$ примерно меняется на $(1.1{)}^{-4}\approx 0.683$ (падение ≈31,7%).
- Для товаров с большим содержанием импортных комплектующих тариф на промежуточные товары повышает себестоимость финального товара. При доле импорта комплектующих $a$ в цене финального товара приближённо:
$$p_f\approx p_f^0(1+a\tau ).$$ - Торговая война включает ответные меры → двойной эффект на потоки, инвестиции и доверие; неполная передача тарифов на потребителя и перемены в цепочках усугубляют дисбалансы.
Кто выигрывает
- Производители внутри защищаемых секторов на внутреннем рынке (короткий срок) — получают защиту от импорта.
- Фирмы в третьих странах, способные быстро занять место потерянного экспорта (эффект trade diversion).
- Логистика и инфраструктура в регионах, куда перемещается производство (nearshoring hubs).
Кто теряет
- Потребители в обеих странах — выше цены и меньше ассортимента.
- Фирмы, интегрированные в GVC (особенно с высоким содержанием импортных компонентов: электроника, авто), теряют конкурентоспособность и маржу.
- Работники экспортно-ориентированных цепочек и связанные регионы.
- Глобальная экономическая эффективность — потери от разрыва специализации и снижения объёма торговли.
Долгосрочные изменения в специализации и инвестициях
- Регионализация и укорочение цепочек: рост доли региональных партнёров и сокращение расстояния в логистике; уменьшение числа стадий трансграничной обработки.
- Тариф‑джампинг FDI и перенастройка поставок: фирмы перенаправляют инвестиции в третьи страны или создают производственные площадки в партнёре, чтобы избежать тарифов.
- Переориентация на внутренний рынок и вертикальная интеграция: больше «internal sourcing», рост M&A для контроля комплектующих.
- Автоматизация: рост капиталоёмкости производства, чтобы компенсировать потери от тарифов (особенно при повышении издержек).
- Снижение фрагментации GVC в риск‑чувствительных секторах; отрасли с высокой добавленной стоимостью и уникальными технологиями могут сохранить международную кооперацию.
- Изменение специализации по факторам: страны с устойчивыми преимуществами (талант, НИОКР) сохранят специализацию в сложных этапах; стандартые сборочные операции могут переместиться в более дешёвые, но тарифно‑дружественные локации.
Вероятные масштабы и временные горизонты
- Краткосрочно (несколько месяцев — 1 год): падение торговли, перебои с поставками, рост цен.
- Среднесрочно (1–5 лет): перераспределение поставок, начальные волны FDI и переноса производства.
- Долгосрочно (>5 лет): устойчивая реорганизация GVC (регионализация, автоматизация), потенциально постоянное снижение мировой глубины добавленной стоимости.
Вывод (суть)
- Никто не выигрывает всесторонне: защищённые отрасли и конкурирующие третьи страны частично выигрывают; потребители, интегрированные экспортеры и глобальная экономика в целом — теряют. Тарифная война стимулирует перетекание инвестиций, регионализацию и капвложения в автоматизацию и вертикальную интеграцию, что уменьшит глубину и международную специализацию GVC в долгосрочном плане.