Короткий ответ: Первая мировая война стала результатом сочетания долгосрочных структурных противоречий $национализм,империализм,милитаризм,системаальянсовигонкавооружений$ и краткосрочных обстоятельств $убийствоэрцгерцога,«Июльскийкризис»,поспешныемобилизации$. Критическое значение имела цепочка дипломатических и военных просчётов, которые превратили локальный кризис на Балканах в общую европейскую войну.

1) Долгосрочные факторы $структурныепричины$

Национализм и этнические конфликты. Рост националистических движений — особенно на Балканах — подрывал устои многонациональных империй $Австро‑Венгрии,Османскойимперии$. Сербский национализм и стремление к «освобождению» южных славян играли важную роль в предвоенной напряжённости.Империализм и соперничество за колонии. Англо‑германское соперничество, конкуренция за рынки и влияние усиливали международную напряжённость.Милитаризм и гонка вооружений. Рост расходов на армию и флот, профессионализация генеральных штабов, культ военной мощи делали войну более вероятной и политически приемлемой.Система альянсов и равновесие сил. Разделение Европы на Антанту и Тройственный союз создавало ситуацию «вступления за партнёра» — локальный конфликт легко мог перерасти в войну между блоками.Экономические и социальные изменения. Модернизация, индустриализация, борьба элит за влияние — всё это усиливало конкуренцию между великими державами.Серия кризисов до 1914 г. $Марокканскиекризисы,Балканскиевойны$ показала, что великие державы часто действуют жёстко и готовы к конфронтации.

Оценка: эти факторы не детерминировали войну напрямую, но создали «восприимчивую среду»: напряжённость была высокой, доверие низкое, механизмы сдерживания и посредничества слабели.

2) Краткосрочные факторы $триггер$

Убийство эрцгерцога Франца Фердинанда в Сараево 28 июня 1914 г. стало непосредственным поводом. Но само убийство — триггер, а не полная причина.«Июльский кризис» $23июля—началоавгуста1914г.$. Ряд дипломатических решений и просчётов быстро эскалировали:
«Бланкет» Германии $полнаяподдержкаАвстро‑Венгрии$ подталкивал Австро‑Венгрию к жёсткой линии против Сербии.Жёсткий ультиматум Австро‑Венгрии Сербии $23июля$ и последующее объявление войны $28июля$, несмотря на частичное сербское согласие на большинство пунктов ультиматума.Мобилизации: российская частичная и затем общая мобилизация; германская мобилизация по плану Шлиффена, требовавшему удара через Бельгию; французская мобилизация. Военные тайминги $транспортныеграфики,срокиприведенияармийвбоеготовность$ резко сокращали политическое время на манёвры.Нарушение бельгийского нейтралитета Германией $4августа$ привело к вмешательству Великобритании.Психология и ожидания. Во многих столицах ожидали «быстрой победы» и недооценивали риски долгой войны.

Оценка: краткосрочные факторы дали взрывную смесь. Без убийства и ошибочных политических решений эскалации могло бы не случиться; сами же решения были обусловлены долгосрочными причинами.

3) Роль цепочки дипломатических ошибок и просчётов

«Бланкет» Германии $политическаяподдержкаАвстро‑Венгрии$ — ключевой просчёт. Германия тем самым делегитимизировала международные переговоры и поощрила австрийскую непримиримость.Выбор Австро‑Венгрии идти на жёсткое ультиматум и рассчитывать на локальную операцию против Сербии — неверная оценка сербско‑российской реакции.Недостаток посредничества: европейские державы не использовали возможности медиации $вт.ч.международнуюконференцию$, многие предпочли уложить конфликт силой.Мобилизационные тайминги как «дипломатический фактор»: ранняя и автоматическая мобилизация сокращала пространство для дипломатии. Решения и планы генеральных штабов $анетолькополитиков$ диктовали действия.Ошибки коммуникации и непоследовательность: частичные мобилизации, изменения приказов, неясные сигналы $пример—смешениерусских«частичных»и«общих»мобилизаций$ увеличивали недоверие и заставляли оппонентов действовать превентивно.Нарушение нейтралитетов $Бельгия$ и обязательства альянсов сделали войну «общеевропейской».Превалирование логики престижа и «чести»: лидерские решения часто мотивировались страхом потерять лицо, потерять территорию или влияние.

Итог: дипломатия в июле 1914 г. работала плохо — не из‑за одной ошибки, а из‑за комбинации просчётов, сознательных политических решений и структурных ограничений $альянсы,мобилизационныепланы$. Это и была настоящая «цепочка ошибок», где каждое действие сузило возможности для отмены эскалации.

4) Короткая историческая оценка ответственности

Нельзя свести вину к одной державе: ответственность распределена. Однако ключевую роль в развязывании конфликта придают:
Германии — за «бланкет», за план ведения войны $Шлиффен$, за расчет на быструю победу и пренебрежение к возможной международной эскалации.Австро‑Венгрии — за выбор карательной операции и чрезмерный ультиматум.России — за мобилизацию, которая ускорила германские шаги.Сербии — за поддержку национального террора и ирредентистских настроений.Великобритании и Франции — их альянсы и политика также делали эскалацию вероятной.
Современные историки $Фишер,Кларкидр.$ спорят о весах вины: Фишер делает упор на немецкую ответственность, Кларк показывает многосубъектный характер причин.

5) Вывод — почему это важно

Война возникла не по одной причине, а в результате взаимодействия долгосрочных структур и краткосрочных просчётов.Главная дипломатическая ошибка — отсутствие механизмов и политической готовности к деэскалации в условиях жёстких военных планов и жестких альянсов.Уроки: гибкость дипломатии, каналы связи, готовность к посредничеству и предупреждение автоматической мобилизации — всё это критично для предотвращения локальных кризисов, перерастающих в общие конфликты.

Если нужно, могу дать краткую хронологию ключевых дат Июльского кризиса, список основных источников/авторов для чтения или сравнительную таблицу позиций главных держав.