Кратко: и у Гоголя, и у Салтыкова‑Щедрина сатирическая функция достигается сочетанием комического и гротеска — стилистических приёмов, которые высвечивают абсурд, моральную извращённость и дегуманизацию общества под влиянием бюрократии. Ниже — набор основных приёмов и объяснение, как они работают на критику чиновничества и нравов.

Карикатура и типизация

Описание героя как «типичного» чиновника $актуальнодляАкакияАкакиевича:однообразнаявнешность,однообразныепривычки,пресностьжизни$ превращает человека в символ системы. Это упрощение подчёркивает массовость явления — не случайность, а свойство устройства общества.У Салтыкова‑Щедрина типы часто ещё более огрублены: вычурные имена, штампы поведения, повсеместная посредственность — всё служит для подчёркивания социальной болезни как нормы.

Гипербола и преувеличение

Утончённое преувеличение мелочности жизни Акакия $всёсводитсякпереписываниюбумаг,экономиинаеде,болезненнойпривязанностикшинели$ делает трагикомическое переживание героем всеобщей. Шинель становится священным объектом — метафорой человеческой личности, униженной бюрократией.Салтыков часто использует гигантскую гиперболу $города,чиновники,абсурдныезаконы$ для создания фантасмагорического, почти аллегорического мира, где пороки институционализированы.

Ирония и сарказм

Наблюдательная, пренебрежительная интонация рассказчика у Гоголя: внешняя «переписка» официального тона соседствует с сочувствием к «маленькому человеку», создавая многослойную иронию — читаешь и видишь пустоту чиновной важности.У Салтыкова ирония ещё более язвительна, часто обращена прямо к читателю и к власти; сарказм призван не только высмеять, но и демаскировать.

Гротеск и фантасмагория

В «Шинели» присутствуют элементы гротеска: нелепость смерти Акакия, последующее «привидение», абсурдность происходящего в полиции и в обществе. Гротеск служит для утрирования нравственной уродливости системы.Салтыков строит целые пейзажи гротеска $город‑карикатура,безумныезаконы,чудовищноуродливыечиновники$, где нормальные пропорции и моральные ориентиры нарушены намеренно.

Пародия официального языка и ритуалов

Официальный жаргон, отчетность, формализм — у Гоголя они противопоставлены живости человеческих чувств; но чаще — нивелируют их. Описания бюрократических процедур выглядят бессодержательными, ритуальными.Салтыков использует пародию на документооборот, «научную» речь, официальные формулы, чтобы показать их пустоту и роль маскировки власти.

Повтор и рутинность как комическое средство

Повторяющиеся мотивы $ежедневнаярутинаАкакия,однообразиеслужбы$ создают эффект механичности и лишённости смысла — рутинность сама по себе комична и ужасна.У Салтыкова монотонность общественной жизни и однотипность лиц и действий усилены постоянной риторикой «нормы», что делает общество карикатурным.

Контраст $антитеза$ и «падение»

Комическое создаётся и через контраст: маленький, ничтожный человек и великая, но пустая административная машина; священная для героя шинель и важнейшие для системы формальности.Bathos $падениеизвозвышенноговсмешное$ — у Гоголя часто переводит пафос в жалкое, например, когда важная для героя вещь обесценивается официальной заботой.

Эмоциональное вовлечение: смех с жалостью $tragicomedy$

Гоголь вызывает сочетание смеха и сострадания: читатель смеётся над нелепостью, но чувствует горечь от жестокости общества. Это делает сатиру не только комичной, но и нравственной.Салтыков чаще вызывает жгучую, едкую злость — смех становится средством разоблачения и призывом к осознанию.

Что именно критикуется этими средствами

Дегуманизация человека: чиновник как «мелкая шестерёнка», утрата индивидуальности.Формализм и бессмысленность бюрократии: бумажная важность заменяет человеческую ценность.Подлость и равнодушие общества: моральная слепота, отсутствие солидарности.Иерархия и лицемерие: внешняя показность статуса при внутренней пустоте.Система, которая воспитывает «маленьких людей» — покорных, бесчувственных, жалких.

Краткое сопоставление стилей

Гоголь: гротеск и комизм чаще органично связаны с психологической реалистичностью; сильна лирическая доля, смешение смеха и сострадания. Приём: «малый человек» как символ трагикомического.Салтыков‑Щедрин: более прямой, резкий, аллегорический и сатирический; гротеск доводится до системной карикатуры, цель — не только показать отдельного человека, но разрушить мифы о «нормальности» общественного устройства.

Вывод
Комическое и гротеск у Гоголя и Салтыкова — не только развлечение: это инструмент разоблачения и нравственного суждения. Смех уводит читателя от банальности повседневности и позволяет увидеть, как бюрократия и общественные нравы превращают людей в безликую массу, а человеческие потребности — в смешные или трагические формы.