Ниже — компактный, но с достаточной детализацией разбор монолога «To be, or not to be: that is the question» (Гамлет, У. Шекспир) по трём запрошенным аспектам: риторика, лексика, экзистенциальная проблематика.

Риторика (стилистические и приёмные средства)

Заглавная антиномия и риторический парадокс: «To be, or not to be» — крайняя, простая синтаксическая антиномия (быть / не быть), которая ставит вопрос существования как базовую оппозицию. Позиция вопроса и повтор инфинитива делают тезис одновременно философским и драматическим.Риторические вопросы: последовательность вопросов («To die: to sleep; To sleep: perchance to dream…» и т.д.) не ожидает прямого ответа, они структурируют размышление и вовлекают слушателя в рассуждение.Параллелизм и баланс: строение предложений часто зеркальное («To be, or not to be», «Whether ’tis nobler in the mind to suffer / The slings and arrows of outrageous fortune, / Or to take arms against a sea of troubles…») — это подчёркивает противопоставления и выбор.Метафоры и смешение метафорических полей: боевые метафоры («slings and arrows», «take arms»), морские образы («sea of troubles»), судебно-географические («undiscovered country»), снотворные/сновиденческие («sleep», «dreams») — такое смешение создаёт широкую, образную картину человеческого страдания и возможного избавления.Эвфемизмы и перебалансировка значения: смерть — через эвфемизмы «to die», «to sleep», «undiscovered country», «shuffle off this mortal coil» — смягчение и одновременно усиливающий эффект (смерть представлена и как сон, и как неизвестные страны).Звуковые приёмы: аллитерация и ассонанс («slings and arrows», «sea of troubles», «shuffle off this mortal coil») создают ритмическое напряжение; интонационные паузы и варьирование ударов (в иамическом метре) подчёркивают сомнение.Монолог как перформанс внутреннего диалога: язык рассчитан и на внутреннее самоубеждение персонажа, и на театральный эффект — слушатель вовлекается в процесс нравственного взвешивания.

Лексика (лексическое поле, динамизм слов, стилистический уровень)

Лексические поля: бытие/небытие: to be / not to be;страдание и судьба: heart-ache, shocks, outrages, fortune;вооружённая борьба: slings, arrows, take arms;море/масштаб проблем: sea of troubles;сон / сновидение: sleep, dreams;смерть как территория: undiscovered country;телесность и отбрасывание тела: mortal coil, shuffle off.Контраст абстрактного и конкретного: начальный вопрос предельно абстрактен, затем следуют конкретные образы (стрелы, праща, море, хлопоты), что делает рассуждение более наглядным и эмоционально насыщенным.Словообразование и семантика: повтор глаголов в инфинитиве («to be», «to die», «to sleep», «to take arms») подчёркивает раздумье о действиях/бездействии; слово «conscience» (совесть/сознание) в финале приобретает ключевой смысл — не только моральная совесть, но самосознание как тормоз действия.Стилизация: смесь высокого (философское лексическое ядро, архаизмы в переводах) и разговорного (образ «mortal coil», «shuffle off») делает текст близким и одновременно возвышенным.Идиоматичность: ряд фраз стал устойчивым английским выражением; само слово «question» ставит философский тон, а «undiscovered country» — географико-экзистенциальный образ.

Экзистенциальная проблематика

Центральный экзистенциальный вопрос: быть или не быть — выбор между продолжением страдания и сознательным прекращением жизни. Это классическая проблема самоубийства, поставленная не как морализаторский, а как философский и человеческий диле́мма.Страдание vs. действие: Гамлет взвешивает терпеть «slings and arrows of outrageous fortune» или «take arms» — то есть терпеть пассивно или активно бороться (самоубийство как радикальная форма «решения»). Но действие тут не только физическое — это действие в смысле решительности, изменения судьбы.Неизвестность как моральный фактор: ключевой аргумент против суицида — страх перед «undiscovered country» (неизведанной страной посмертия). Неопределённость будущего (чего ожидать после смерти) удерживает человека в мире страдания. Страх перед неизвестностью делает нас «cowards».Сознание и рефлексия как паралич: «Thus conscience does make cowards of us all» — «conscience» (совесть, сознание, осмысление) не только препятствие из чувства вины, но и интеллектуальный анализ, ведущий к промедлению. Экзистенциально это конфликт между свободой выбора и ограничением, накладываемым рефлексией.Универсализация опыта: употребление «we», «us» делает монолог не просто личным переживанием Гамлета, а размышлением о человеческой судьбе в целом.Двойственность сна/смерти: представление смерти как сна облегчает мысль о покое, но «dreams» (сны) после «sleep» ставят под сомнение: может быть, смерть принесёт иное, возможно мучительное сознание — это моральный и тревожный момент.Нравственный и метафизический контекст эпохи: в шекспировское время религиозные представления о загробной жизни и греховности самоубийства усиливали вес страха перед неизвестностью; Гамлет — персонаж, смещённый между христианским осуждением и личной трагедией.Психологический анализ: монолог демонстрирует склонность Гамлета к длительному рациональному взвешиванию, которое перерастает в апатию и нерешительность. Это объясняет его моральную и практическую неэффективность в действии.

Связь формы и содержания

Риторические приёмы (антитезы, риторические вопросы, метафоры) усиливают экзистенциальную глубину: краткая, ударная формула «To be, or not to be» задаёт тон, затем образность делает дискуссию чувственной, а логическая цепочка — убедительной и вместе с тем парализующей.Лексическое смешение (военное, морское, сновидческое, географическое) подчёркивает масштаб человеческой борьбы и множественность способов осмысления смерти.Финальная формула о «conscience» связывает рефлексию (лексика) и её драматическое следствие (пассивность, страх) — риторически это завершает аргументацию и переводит философское в жизненное.

Краткий вывод
Монолог — образец того, как риторика и лексика формируют философский смысл: через простую, но мощную антиномию «быть / не быть», через яркие метафоры страдания и смерти, через звучные звуковые решения и риторические вопросы Шекспир показывает универсальную экзистенциальную дилемму. Трагедия Гамлета в том, что его сознание и совесть дают глубочайшее понимание проблемы, но одновременно парализуют способность выбирать и действовать.

Если хотите, могу:

дать построчный комментарий (разбор каждого предложения/образа);сопоставить монолог с переводами на русский (как разные переводы передают риторические и лексические нюансы);проанализировать метрику (вариации иамического пентаметра) и их эффект.