Кратко — перечислю художественные приёмы и объясню, как они передают представление о поэтической бессмертности в эпоху.

1) Метафора «памятник» — центральный образ: стихотворение не просто декларация, а образ сооружения, сохраняющего память. Памятник = вечность произведения, сам автобиографический жест трансформирован в общественный знак.

2) Аллюзия к классике (Horace, «Exegi monumentum…») — явное или подразумеваемое сопоставление с античной идеей «воздвигнуть вечный памятник стихами». Это ставит поэта в ряд традиции, где бессмертие достигается словом, а не телом.

3) Антитеза/контраст времени и вечности — сопоставление бренного (время, судьба, телесность) и неистребимого (памятник, слава, народная тропа) подчеркивает идею преодоления смертности через поэзию.

4) Апострофа и авторское «я» — личное, уверенное «Я» как действующее лицо: не только личная гордость, но и провозглашение миссии поэта перед народом и временем.

5) Персонификация и метонимия («народная тропа») — тропа олицетворяет путеводность читательского внимания; народ как живой свидетель бессмертия стихов.

6) Гипербола и торжественная интонация — возвышенные эпитеты и повышенный тон усиливают уверенность в неуязвимости произведения.

7) Структурно‑звукопись (аллитерация, ассонанс) и ритм — серьёзный, торжественный размер (ямбический ритм у Пушкина) создаёт монументальность высказывания; звучание усиливает запоминаемость и тем самым идею долговечности.

Контекст эпохи: в (\mathrm{XIX}) веке сочетались классическая уверенность в «вечности слова» и романтическая идея поэта как гения/пророка. Пушкин объединяет оба аспекта: классическую формулу бессмертия через памятник‑стихи и романтическую автономию «я», но придаёт ей национальное измерение — бессмертие достигается через связь с народом и языком. Таким образом художественные приёмы образуют целостную риторику, где поэзия предстает как социально‑историческое, а не только личное средство обретения вечности.