Коротко и по делу — сопоставление ключевых приёмов «Дон Кихота» и позднего реалистического романа XIX в., с акцентом на то, как пародийность, метафикция и интертекстуальность Сервантеса соотносятся с психологическим и социальным порядком реализма.
1) Пародийность
- У Сервантеса: роман пародирует рыцарские романы — система жанровых клише (кастовый герой‑рыцарь, идеализация, приключенческая фабула) подрывается через комическое несовпадение образа и реальности (Дон Кихот как «мнимая» роль). Пародия демаскирует авторитет жанра и показывает, что поведение людей во многом — роль/представление.
- В реализме XIX в.: авторитет жанра смещён в сторону документальной правдоподобности, причинно‑следственной связности и социальной детерминации. Психологизм и социальный контекст служат объяснением действий персонажей, а не их игровой маской.
- Соотнесение: пародия Сервантеса разрушает внешнюю «рекламную» правду жанра и при этом открывает пространство для изучения человеческой мотивации как множественности ролей — это предвосхищает интерес реалистов к характеру, но делает это через иронию и диспозитив игры, тогда как реализм претендует на объективную причинность.
2) Метафикция
- У Сервантеса: многочисленные уровни повествования (фиктивный «арабский» переводчик, рассказчики внутри текста, апокрифы, апелляции к читателю, ссылки на несуществующие документы), прямые авторские вмешательства и комментирование собственной фикции. Повествование осознаёт и выставляет свою искусственность.
- В реалистическом романе: стремление к «невидимой» технике повествования — автор как нейтральный наблюдатель, единый наблюдатель/нарратор; приём free indirect speech (у Флобера, впрочем, тоже есть авторская тональность) создаёт иллюзию внутренней достоверности. Метафикция там реже и не как основа.
- Соотнесение: метафикция Сервантеса подрывает единую авторитетную перспективу и тем самым заранее демонстрирует плюралистичность точек зрения, которая в XIX в. реализуется в форме психологической объемности и полифонии (у Толстого, Достоевского) — но реалисты «маскируют» искусствоёмкость, превращая множественность в глубинную психологию и социологическую обусловленность.
3) Интертекстуальность
- У Сервантеса: текст насыщен цитатами, пародиями, перекличками с другими произведениями (рыцарская литература, пасторали, народные романы), использует «вставные повести» и рассказы в рассказе. Интертекст служит не только украшением, но и средством критики культурных кодов.
- В реалистическом романе: межтекстовые связи существуют (реальные события, документы, публичная речь), но интертекстуальность чаще служит верификации мира и социального контекста, а не как средство жанровой деконструкции.
- Соотнесение: Сервантес показывает, что личность и поведение извлекают смысл из культурных текстов — то есть интертекстуальность у него демонстрирует процесс «социального воображения». Реализм делает этот процесс «референтным»: тексты и кодексы фиксируются как часть объективной социальной среды, воздействующей на внутренний мир героя.
4) Структура и фабула: эпизодичность vs. каузальность
- «Дон Кихот»: эпизодична, фрагментарна, допускает многочисленные вставные истории и анекдоты; сюжет часто идёт вразрез с ожиданиями читателя, финал не сводит всё к моральной схеме.
- Реализм XIX в.: стремление к единой, причинно обусловленной структуре, социально‑исторической целостности и завершённости (панорама общества, хроника жизни героя).
- Последствие: эпизодичность Сервантеса создаёт сценки социального наблюдения и психологических типов (санчо, фармеры, пастухи), но без единой институциональной теории — в то время как реалисты систематизируют социальный порядок как фактор формирования психологии.
5) Психологическое измерение
- Сервантес: глубокая трагикомическая сложность персонажей (Дон Кихот и Санчо — не плоские карикатуры) достигнута через диалог, повтор и расщепление ролей; внутренний мир показан через поведенческие репертуары и риторические стратегии, а не через длительную «рефлексию».
- Реализм: развивает техники внутренней речи, поток сознания, анализ мотивации и эмпатию к социально обусловленным чувствам; психология становится объяснительной моделью действий.
- Соотнесение: Сервантес закладывает потенциал психологической сложности, но интонация — ироническая/пародийная — делает её открытой к чтению как театральной маски; реализм берет эту сложность и пытается «привязать» её к социальной детерминации и подробной мотивационной логике.
Итог (синтез)
- Сервантес радикально подрывает авторитет жанрового и повествовательного «реального», демонстрируя множественность перспектив, искусственность текста и социальную природу ролей. Эти стратегии создают интеллектуальную и эстетическую почву, на которой в XIX в. возникают методы психологического углубления и социального анализа — но с иной установкой: где у Сервантеса доминирует игра, ирония и деконструкция, у позднего реализма — претензия на имитацию и объяснение социальной реальности и внутренней мотивации.
- Коротко: Сервантес разрыхляет и обнажает механизмы наррации и жанра (пародия, метафикция, интертекст), давая простор для множественности и психологической сложности; реализм XIX формализует эту сложность как психологическую глубину и социальную детерминацию, стремясь заменить видимую искусственность текста иллюзией «объективной» жизни.