Коротко: переход от масштабной, историко‑психологической прозы «Войны и мира» к нравственно‑проповедническому «Воскресению» объясняется биографическим и идейным поворотом Толстого: духовное обращение, общественная практика и философские выводы изменили и цель, и приемы его художественной речи.
Ключевые изменения и как они повлияли:
- Духовный кризис и религиозное обращение. После поисков смысла жизни Толстой оформил свой отказ от скепсиса и эстетского утешения в «Исповеди» ($1882$) и «Чемя верю»/«Так как я верую» ($1884$). Это привело к превращению художественной задачи из изображения многосторонней правды в требование нравственной ясности и призыва к покаянию — в «Воскресении» доминирует моральная категория вины и искупления.
- Отказ от автономии искусства и новая эстетика. В эссе «Что такое искусство?» ($1897$) Толстой требует от искусства нравственной действенности. В романе это отразилось в сокращении «панорамности» и психологической полифонии Войны и мира в пользу прямо‑морализующих эпизодов, программных сцен (суд, тюрьма) и апелляции к совести читателя.
- Практическое столкновение с социальной несправедливостью. Опыт работы с народом, посещения судеб и тюрем, интерес к положению крестьян усилили внимательность к институтам правосудия и гражданскому неравенству. Сюжет «Воскресения» (Нехлюдов — Маслова, суд — каторга) прямо заимствован из этой социальной практики и служит критике судебно‑полициальной машины.
- Политико‑этические убеждения (пацифизм, христианский анархизм). Книги позднего Толстого, особенно «Царство Божие внутри вас» ($1894$), закрепили идею непротивления злу насилием и приоритет индивидуальной совести над авторитетами. В «Воскресении» это выражено через моральную трансформацию героя и осуждение институций (церковь, суд, армия).
- Личностные и семейные конфликты. Конфликты с женой, ощущение разрыва с аристократическим кругом и усиление личной аскезы сделали литературу местом открытого нравственного упрека и автобиографической самокритики — Нехлюдов как частично автобиографический персонаж.
- Методологический сдвиг в понимании истории и личности. Если в «Войне и мире» Толстой искал сложную причинность и множественность объяснений, то в позднем периоде он смещает акцент на простую этическую причинно‑следственную логику: деяние — вина — искупление; художественные средства упрощаются в пользу доказательной, поучительной линии.
Итог: биографические перемены — религиозное прозрение, активная общественная практика, эстетическая критика и политико‑этические убеждения — привели Толстого от художественного многообразия и исторического анализа «Войны и мира» к нравственно‑проповеднической, институционно критической и более прямолинейной манере «Воскресения».