Кратко: символисты трансформируют город в метафизический, аллегорический лабиринт — топос внутреннего имиграционного опыта; акмеисты возвращают город к предметной, исторической и социальной конкретике — топос внешней реальности и памяти. Ниже — по пунктам.
1) Поэтическая цель
- Символисты: создать метафизическую модель мира, город — зеркало души, знак космических законов, порог между мирами. Образ направлен на интуицию и мистическое чтение.
- Акмеисты: восстановить ясность восприятия, показать город как культурно-историческое и бытовое пространство, где поэт фиксирует вещи и места.
2) Язык и приём
- Символисты: абстрактные метафоры, синестезия, музыкальность, анафоричность, многозначные символы и аллегории; стихи нацелены на атмосферу и созерцание.
- Акмеисты: точные существительные, конкретные детали, географические или бытовые ремарки, плотная метрика, реминисценции классики; язык прагматичен и «вещественен».
3) Семантика топических мотивов (улица, фонарь, мост, дом, площадь)
- У символистов: пороги, знаки судьбы, символы утраты или возрождения; улица — путь души, фонарь — свет божественного смысла, мост — переход в иное бытие.
- У акмеистов: улица/площадь — место социальных связей, исторической памяти; фонарь/мост — конкретные предметы среды, маркеры времени и быта; дом — биография и документ.
4) Временность и историчность
- Символисты: вечность, внеисторическое измерение; город как архетип.
- Акмеисты: конкретное историческое время, хроника жизни, антропоцентричность.
5) Отношение к модернизации и урбанизации
- Символисты: часто сатурация тревогой, декорацией упадка или мистическим очарованием модерна.
- Акмеисты: соотнесение модерна с традицией, фиксирование социальных и эстетических изменений посредством точных образов.
6) Функция читателя
- Символисты: стимулировать созерцание, ассоциативную работу, эзотерическое понимание.
- Акмеисты: предъявить «вещь» читателю — дать материал для анализа, памяти, этического суждения.
Итог: семантика городской топики смещается от трансцендентного, символического и эмотивного к имманентному, вещно-историческому и документальному: город перестаёт быть главным образом «знаком» внутренней судьбы и становится конкретным пространством человеческой жизни и памяти.