Кратко и по существу — сравнение по двум группам признаков: пластические (визуальные, телесные, предметные) и языковые (стилистика, точка зрения, лексика), с опорой на типичные социальные роли и судьбы.
1) XIX век — типизация через внешность и социальную функцию
- Пластика:
- Физическая типизация: физиономия, осанка, жесты, походка как «читабельные» признаки характера (напр., «благородная» поза, «вялые» движения).
- Одежда и быт: костюм, уборка дома, предметы интерьера показывают классовую роль (домохозяйка, помещица, гувернантка).
- Зеркала, портреты, бальные сцены, окна как сценография социального положения.
- Природные аллегории (цветы, свет/тьма) для судьбы: «цветение» юности, «увядание» старости/падения.
- Язык:
- Авторская оценка и моральные комментарии — автор-рассудитель (мелодрама/морализаторство).
- Номинальная детальность: подробные описания, устойчивые эпитеты, стереотипные метафоры.
- Диалог часто нормативен, подчёркивает общественный кодекс; речевые маркёры класса.
- Часто внешняя перспектива; свободная косвенная речь появляется выборочно (Austen, Flaubert) для тонкой иронии, но в целом доминирует объективная экспозиция.
- Социальные роли и судьба:
- Женщина как узел семейной и репродуктивной функции: невеста, жена, матрона, «падшая» — судьба определяется браком, нравственными нормами и имущественным положением.
- Трагедия часто в конфликте личного чувства и общественного долга (Anna Karenina, «героини-страдалицы»).
2) XX век — интенсификация внутренней перспективы и формальная экспериментальность
- Пластика:
- Тело как переживание: ощущения, боли, сексуальность, физиологические реакции показываются детально (сексуализованная/травмированная плоть).
- Города, общественные пространства, фабрики, улицы заменяют усадебную интерьерность; движущиеся композиции (толпа, транспорт) подчёркивают социальную мобильность или анонимность.
- Предметы и фрагменты (пыль, стекло, электроника) как символы модерности; монтажные, киношные приёмы в описании.
- Деконструкция образа: фрагментация внешности, метаморфозы и телесные метафоры (машина, животное, механизм).
- Язык:
- Поток сознания, внутренняя речь, монолог — доступ к непосредственному субъективному опыту (Woolf, Joyce).
- Синтаксическая фрагментация, паратаксис, ритмическая повторность, коллажность — отражают расщепление идентичности.
- Множественность перспектив (полифония), ненадёжные/субъективные нарраторы, отказ от авторской морали.
- Лексика расширяется: интимная, медицинская, техническая; разговорная и сленговая речь легитимируется.
- Социальные роли и судьба:
- Женщина как субъект выбора или как поле конфликтов (карьера, сексуальная автономия, политическая активность); рост индивидуальной ответственности и неопределённости.
- Судьба менее предопределённа, часто открыта, фрагментарна или трагически абсурдна; акценты на идентичности, травме, поиске (эмансипация, депривация, экзистенциальный кризис).
3) Пересечения и эволюция
- Сходства: тело, одежда, предметы остаются ключевыми маркёрами; метафоры природы/цветов трансформируются, но не исчезают.
- Главное различие: XIX внешняя типизация и социоморальная детерминация vs XX внутренняя перспективность и формальный эксперимент как способ показать раздвоенность роли и судьбы.
- Язык как инструмент власти: в XIX — норма и общественный код, в XX — средство подрыва этой нормы (ритм, прерывание, интимные лексемы).
4) Краткие иллюстрации (авторы)
- XIX: Jane Austen (ирония и социальная сатиры через диалог/деталь), Flaubert (точная физиономическая характеристика), Tolstoy (моральное осуждение и общественная панорама), Dostoevsky (психологизация, но через поведение и признания).
- XX: Virginia Woolf (поток сознания, символика пространства), James Joyce (поток сознания, внутренняя речь), Simone de Beauvoir (экзистенциальный и социальный анализ), D.H. Lawrence (телесность и сексуальность), Nabokov (эстетизация образа, множественные точки зрения).
Вывод: XIX век описывает женские образы преимущественно через внешние пластические детали и общественные роли, языком авторской оценки; XX век переносит акцент на субъективный опыт, тело как поле ощущений и новые языковые формы (монолог, фрагментация), что меняет представление о судьбе женщины от предопределённой к проблематизированной и многозначной.