Кратко — по каждой гипотезе: механизм, как измерять/операционализировать и какие исследования подтвердят/опровергнут.

1) Доверие к науке и экспертам

Механизм: при высоком доверии добровольная рекомендация (маски, дистанция) даёт высокий уровень соблюдения; при низком доверии требуется жёсткий принудительный контроль. Операционализация: индивидуальные уровни доверия к науке/медицинским экспертам (опросы: WVS, ESS, Edelman); самооценка соблюдения рекомендаций; уровень доверия к правительству. Данные и методы: кросс-национальный регрессионный анализ индивидов (мультирегрессия/многоуровневые модели) со связью доверия → поведение (мобильность из Google/Apple, опросные ответы) и поведение → эпидемические исходы (заболеваемость/смертность). Контроль за демографией, плотностью, временем вспышки. Ожидаемый результат: положительная связь доверия к науке и добровольного соблюдения, что объясняет меньшую нужду в жёстких мерах в Швеции (при относительно высоком доверии к институтам).

2) Политическая культура и стиль управления

Механизм: нормативы индивидуализма/коллективизма, роль свободы личности vs ожидание коллективных ограничений; традиция компромисса/профессионального управления vs популизма. Операционализация: индексы политической культуры (индивидуализм/коллективизм, доверие к институтам, уровень популизма), структура межпартийных коалиций, правовая база чрезвычайных полномочий. Данные и методы: сравнительный кейс‑анализ (process tracing) — сопоставить дискурсы политиков, принятые нормативы и реальные решения; дискурсивный анализ публичных выступлений; дополнительно регрессии с политкультурными переменными на уровне стран/регионов. Использовать синтетический контроль (Sweden vs скандинавские соседи; NZ vs Австралия). Ожидаемый результат: культура, дающая приоритет индивидуальным свободам и ограниченному вмешательству государства, связана с мягкими, рекомендационными стратегиями.

3) Социальная сплочённость и социальный капитал

Механизм: высокий социальный капитал повышает коллективную саморегуляцию, взаимную помощь и социальный контроль, что облегчает соблюдение мер без принуждения. Операционализация: показатели соцкапитала (обычно: доверие межличностное, волонтёрство, участие в ассоциациях), индикаторы взаимопомощи и сетей поддержки. Данные и методы: корреляция соцкапитала с показателями мобильности/соблюдения; полевые интервью/фокус‑группы для понимания механизмов peer‑pressure; многомерный анализ, медиаторный анализ (социальный капитал → соблюдение → снижение передач). Ожидаемый результат: в обществах с сильным соцкапиталом добровольные меры работают лучше.

4) Структура и возможности здравоохранения / общественного здравоохранения

Механизм: центральная координация, масштабы тестирования, возможности трейсинга, кадровая плотность и готовность влияют на выбор стратегии и её результативность. Операционализация: больничные койки/население, тесты/тыс. населения, контакт‑трейсеры на 100k, децентрализация vs централизованное управление общественным здравоохранением. Данные и методы: регрессии влияния инфраструктуры на скорость контроля эпидемии (Rt, время до снижения случаев); кейс‑сравнение (NZ: централизованный быстрый ответ, закрытие границ; Sweden: децентрализованная система и рекомендации). Можно применять разностные методы (difference‑in‑differences) при локальных изменениях политики. Ожидаемый результат: более сильная централизованная публичная система и большая тест/трейс‑ёмкость коррелируют с успешной стратегией «элиминации».

Доп. методы и проверки валидности

Натуральные эксперименты: сравнить регионы/муниципалитеты внутри стран с разной степенью выполнения рекомендаций (внутриязыковая/внутригородская вариация). Синтетический контроль: создать «синтетическую Швецию»/«синтетическую NZ» из набора стран для оценки альтернативной траектории при других политиках. Лонгитюдные опросы и панельные данные: установить причинность (доверие → соблюдение → эпидемические исходы). Качественные интервью с чиновниками и медиками для process tracing (почему выбирали стратегию). Контроль за конфаундерами: возрастная структура, плотность населения, международные потоки, сезонность, начальная интенсивность распространения.

Источники данных для исследований

Опросы: WVS, ESS, национальные панели, Edelman Trust Barometer. Пандемические данные: Our World in Data, WHO, World Mortality Dataset, EuroMOMO. Политические индексы: Varieties of Democracy, Populism indices. Поведение/мобильность: Google/Apple mobility, соцсети (опережающий индикатор). Политики: Oxford COVID‑19 Government Response Tracker (OxCGRT).

Короткий вывод: сочетание высокой институциональной легитимности и соцкапитала + соответствующая структура здравоохранения позволяет полагаться на рекомендации; централизованная готовность и готовность к жёстким мерам эффективна для элиминации. Подтверждение требует смешанных методов: многоуровневых регрессий, синтетических контролей и качественного process tracing с тщательным контролем конфаундеров.