Кратко: теория рационального выбора (ТРВ) объясняет участие в политических движениях как индивидуальный расчет выгод и издержек; однако эмпирические примеры массовых протестов показывают ряд ограничений и требуют расширений модели (сети, пороги, идентичность, эмоции, институции).
Как ТРВ объясняет участие (основные элементы)
- Базовая формула ожидаемой полезности участника: $U_i=p_{i}B-C_i$, где $p_i$ — вероятность того, что вклад индивида приведёт к успеху (или он будет «pivot»), $B$ — коллективный выигрыш от успеха, $C_i$ — частные затраты на участие.
- Следствие — «проблема свободного ездока»: при большом числе потенциальных участников $p_i\to 0$, тогда $U_i<0$ и рационально не участвовать.
- Механизмы, добавляемые внутри рационалистского подхода для объяснения реального участия: селективные стимулы (S), концентрированные выгоды у некоторых групп, выраженные/психические выгоды (E) — тогда $U_i=p_{i}B-C_i+S_i+E_i$.
Расширения и механизмы, которые учитывают массовые протесты
- Модель порогов (Granovetter): у каждого индивида порог $t_i$, он участвует если доля уже участвующих $x\ge t_i$. Это даёт эффект каскады и резкий «типпинг». Формально: участвует, если $x\ge t_i$.
- Сетевые эффекты: личные связи повышают восприятие $p_i$ и снижают реальные/репутационные издержки $C_i$.
- Информационные каскады и неверная оценка $p_i$ — люди могут действовать, полагаясь на поведение окружающих.
- Политические возможности, организационная инфраструктура и фрейминг повышают воспринимаемые выгоды и понижают трансакционные издержки.
Ограничения ТРВ, выявленные на примерах массовых протестов
- Недооценка роли эмоций и идентичности: в Гонконге (2019) и Арабской весне люди шли на риски, хотя формальная $p_{i}B-C_i$ часто была отрицательной — решающую роль играли идентичность, моральная обязанность, выражение гнева.
- Проблема оценки вероятности успеха: в реальных условиях участники плохо оценивали $p_i$; быстрые изменения в восприятии (соцсети, видео) приводили к каскадам, которые сложно моделировать простым ожидаемым полезностям.
- Роль репрессий и нелинейность затрат: в авторитарных режимах высокая репрессия увеличивает $C_i$, но она может и повышать мобилизацию (эффект гнева, делегитимации) — причинно-динамическая связь не тривиальна.
- Гетерогенность интересов и концентрация выгод: ТРВ предполагает общие выгоды; в движениях часто есть подгруппы с концентрированными выгодами (профсоюзы, религиозные общины), которые действуют иначе (пример: «Солидарность» в Польше).
- Отбор наблюдаемых протестов: видим массовые акции, но модели должны объяснять, почему большинство потенц. участников не включаются — это сложнее, чем простая арифметика «B, p, C».
- Ограниченная эмпирическая проверяемость: трудно измерить $p_i$, $E_i$, скрытые репрессивные издержки и соцсвязи; причинно-следственные эффекты часто смешаны.
Иллюстративные примеры (коротко)
- Арабская весна (2010–11): малая начальная группа + соцсети + кадры видео/информации → быстрое изменение восприятия $p_i$ и каскады. ТРВ объясняет риск/выгоду плохо без сетевых/пороговых механизмов.
- Восточная Европа (1989): демонстрации достигали критических масштабов из-за пороговой динамики и насыщенных организаций (профсоюзы) — пример, где расширённая модель с порогами и селективными выгодами работает.
- Гонконг (2019–20): высокая личная цена, но роли идентичности, репутации и коллективного давления очевидны — рациональная формула дополняется психической полезностью и сетевыми эффектами.
- Хронические локальные протесты в Китае: при высоких институциональных барьерах многие локальные конфликты решаются на месте — показывает, что выгоды могут быть локализованы, а ТРВ в чистом виде не описывает распределение масштабов.
Вывод (сжато)
- ТРВ даёт полезную рамку: участие как расчёт выгод/издержек и объясняет свободное ездовство и роль селективных стимулов.
- Но массовые протесты демонстрируют, что нужны дополнения: пороговые и сетевые модели, учёт идентичности/эмоций, организационных структур и политических возможностей; без них ТРВ даёт неполные или неверные предсказания.