Кратко — два подхода дают разные причинно‑понятные смыслы и разные эмпирические предсказания.
1) Что говорит функционализм (Ф):
- Религия как интегративный институт: поддерживает социальную солидарность, нормы, эмоциональную поддержку, легитимирует общие ценности и способствует порядку и стабильности.
- Предсказание: рост религиозной практики/вовлечённости связан с выше уровнем доверия, волонтёрства, соблюдения норм и меньшей девиации в сообществе.
2) Что говорит конфликтная теория (К):
- Религия как инструмент легитимации и господства: оправдывает неравенство, поддерживает интересы доминирующих групп, маскирует эксплуатацию, используется для политического контроля.
- Предсказание: религиозные институции и риторика коррелируют с сохранением или усилением экономического/политического неравенства; религия чаще оправдывает статус‑кво и служит элите.
3) Операционализация и эмпирические признаки, которые отличают объяснения (что измерять и как проверять):
a) Индикаторы социальной интеграции (поддерживают Ф если положительная связь):
- Индивидуальные: доверие к соседям, участие в общественных/благотворительных организациях, частота совместных ритуалов, самооценка эмоциональной поддержки.
- Коллективные: уровень гражданской активности, коэффициенты добровольчества, показатели социальной капитала.
Тест: регрессия уровня доверия $Y_i$ на религиозность $R_i$ и контролы $X_i$: $$Y_i={\beta }_0+{\beta }_1{R}_i+{\beta }_2{X}_i+{\epsilon }_i.$$ Ф‑гипотеза: ${\beta }_1>0$.
b) Индикаторы легитимации и неравенства (поддерживают К если выражены):
- Контент‑анализ проповедей/религиозных СМИ: частота апелляций к послушанию, божественной воле поддерживающей властей, оправдания имущественного статуса.
- Распределение ресурсов: владение недвижимостью/фондами религиозных организаций, взаимосвязь между религией и доступом к образованию/работе по классу/этнической принадлежности.
- Политическое влияние: участки голосования, лоббизм религиозных организаций, связь религиозности с поддержкой политик, выгодных элите.
Тесты: (i) корреляция религиозности с поддержкой неравных политик; (ii) сравнительный анализ распределения благ между прихожанами разных классов; (iii) контент‑метрика «легитимация‑индекс» в проповедях и её корреляция с ростом неравенства.
c) Различия на уровне групп и институтов:
- Если Ф верна: религия приносит положительные эффекты общественной сплочённости в разных классах одинаково.
- Если К верна: религиозность коррелирует с поддержкой элитных интересов сильнее у доминирующих групп; религиозные организации имеют асимметричный доступ к ресурсам/власти.
d) Дизайны и методы для разноса гипотез:
- Многоуровневые модели (individual + community) — чтобы увидеть, действует ли религия на уровне индивида (интеграция) или через институционные каналы (легитимация).
- Контент‑анализ проповедей/вставок: измерить тон/посыл (стабилизация vs критика) и связать с социально‑экономическими переменными.
- Натуральные эксперименты / квази‑эксперименты: отмена/введение религиозных институтов, секуляризация политики и последующие изменения в доверии/неравенстве.
- Стратифицированный анализ по классу/этносу: сравнить эффекты религиозности в бедных и богатых группах.
- Медиаторный анализ: религия → легитимация элит → политика/распределение; если медиатор значим — поддержка К.
4) Практическая проверка — «чек‑лист» признаков в данных:
- Признаки в пользу функционализма: положные значимые коэффициенты религиозности для социальных связей, меньше правонарушений при высокой вовлечённости, религиозные организации преимущественно выполняют общественные блага независимо от класса.
- Признаки в пользу конфликтной теории: контент религиозных лидеров систематически оправдывает существующее распределение власти/богатства; религиозные ресурсы концентрированы у элиты; религиозность связана с поддержкой политик, усиливающих неравенство; эффекты религии различаются по классу (бенефиты для элит).
Учитывайте альтернативные объяснения (обратная причинность, совместные предикторы: образование, урбанизация) и применяйте контроль/инструменты для идентификации.